Казахстанская сборная альпинистов задумала уникальный переход с вершины пика Лхоцзе (8516 метров) через перемычку Южное седло на «крышу мира» (8848 метров). Руководит экспедицией такая известная в спорте и бизнесе личность, как Баглан Жунусов. В базовом лагере под Эверестом с ним беседует наш нештатный корреспондент Ольга Исмагилова.
Никак не могла решить, с чего начать рассказ о своем герое, что в нем самое главное. Любимое его слово – «вектор». Так вот, этих векторов у него столько, что от их разносторонних направлений у большинства закружилась бы голова. И все же начну с того, что мне показалось в его жизни главным. Баглан Жунусов – президент Федерации альпинизма и скалолазания Казахстана, заслуженный мастер спорта РК.
Летом 1982 года легендарная первая советская экспедиция на Эверест прославила наших альпинистов на весь мир, и под ее впечатлением (много мальчишек тогда начали заниматься этим экстремальным видом спорта) осенью первокурсник Томского института автоматики и систем управления Баглан Жунусов вместе со всей группой пришел в секцию альпинизма. С тех пор, что бы ни случалось в жизни, не было у него ни одного сезона без сложных восхождений на горные вершины. В Томске же он познакомился со своей будущей женой Ириной, которая занималась скалолазанием. Из студенческого периода Баглану запомнилось, как он подрабатывал на жизнь, собирая на продажу в окрестных лесах дикую ягоду, и стал в этом деле большим специалистом. После окончания института, когда все в стране рухнуло, «пригодилась» и полученная в Томске специальность инженера – зарабатывал починкой телевизоров.
В перерывах между восхождениями занялся бизнесом и с нуля «построил» несколько крупных компаний, которые через некоторое время после начала успешной деятельности странным образом оказывались в чужих руках.
Вопрос: Баглан, вы на свои средства построили даже мечеть в окрестностях Туркестана…
Ответ: Мне не хотелось бы об этом говорить, я не вижу в этом ничего особенного. Построил и построил. Это дань уважения моим предкам, священнослужителям, выходцам из этих мест. Сейчас я являюсь президентом компании, которую создал с нуля, как кластер – от сырья до конечного продукта. Так вот, вывод компании на Лондонскую фондовую биржу – это фактически «Золотой ледоруб» (самая престижная мировая альпинистская награда. – Прим. ред.). То есть создание прозрачного и чистого бизнеса, не зависящего от коррумпированных схем и выведение его на «ай-пи-о» – это, наверное, большее достижение, чем строительство мечети. Важно еще и то, что мы достигли успеха в кризисный период и сумели привлечь полмиллиарда долларов инвестиций в Казахстан.
Мы беседуем на высоте 5300 метров на леднике Кхумбу у подножия Эвереста, к восхождению на который готовится Баглан. Понимая, что бизнес нельзя надолго оставлять без присмотра, он поднял сюда с собой спутниковый терминал и компьютер, специально подготовленный к условиям высокогорья.
«Общаться со своими служащими надо ежедневно, «вживую». Я должен не просто слышать, а видеть их глаза», - говорит Баглан.
В: Недавно вас снова переизбрали председателем Федерации альпинизма и скалолазания Казахстана. Зачем вам эта ноша?
О: Это действительно ответственность, должность не дает никаких доходов и дивидендов, кроме возможности приложения своих собственных сил и возможностей (добавим, и собственных средств. – Ред.). И времени много отнимает. С другой стороны, жалко перечеркивать ту огромную работу, которая проделана казахстанскими альпинистами. С приходом рынка альпинизм, как абсолютно не коммерческая структура, без государственной поддержки стал рушиться. Я просто играю роль промежуточного звена или человека, который не зарабатывал бы на альпинизме, а системно пускал деньги на его развитие. Возглавить федерацию меня попросили Ерванд Тихонович и Казбек Шакимович (Ильинский и Валиев. – Ред.). Есть ряд компаний, которые помогают в организации дорогостоящих гималайских экспедиций. Там работают люди, в свое время занимавшиеся альпинизмом. Наша сегодняшняя сборная команда Казахстана по альпинизму – единственная в мире, ведь западные альпинисты в основном ходят в одиночку. Только командой можно совершить такое сложное восхождение, как нынешнее прохождение траверсом вершин Лхоцзе – Эверест. Обычно команда высотного класса одного поколения рождается и уходит, после них идет провал. Очень важно, чтобы у нас, наряду с таким асами, как Максут Жумаев и Василий Пивцов, постоянно появлялись и новички. Именно преемственность поможет сохранить команду. На самом деле альпинисты – штучный товар.
- Вы человек верующий?
- Да, я верующий мусульманин. Наши трое детей тоже придерживаются этой религии. А жена – христианка, регулярно посещает церковь, выполняет все заповеди. Например, всегда держит строгий пост.
Чувство юмора Баглана – особый разговор. Оно у него просто органическое и присутствует в любое время суток и в любой ситуации. Однажды и мне пришлось попасть под его «излучение». А дело было так. Проводники высотных экспедиций, шерпы, очень трепетно относятся к обязательным ритуалам, связанным с горами. Так, по их поверьям, пускаться в опасный путь без благословения ламы просто смерти подобно. И вот несколько человек из нашей экспедиции к Эвересту вместе с начальником отряда шерпов поехали в буддийский монастырь и получили благословение в дальнюю дорогу. При выходе нам попался очень набожный непалец, отбивающий земные поклоны из положения «лег-отжался». Баглан торжественным шепотом поведал, что мне, впервые идущей под Эверест, тоже необходимо сделать 45 таких вот «отжиманий». Первой мыслью было начать отжиматься, второй – что сегодня ведь первое апреля. Потом, когда вся группа из-за непогоды сидела неделю в аэропорту, Баглан выстроил четкую версию о том, почему это происходит, и виновата во всем, конечно, была я.
В грузах, доставляемых шерпами на ледник, никак не находилась его обувь. Обследуя окрестности базового лагеря, Баглан нашел вещи, брошенные какой-то из экспедиций, и в них подобрал себе ботинки. «Они еще совсем хорошие, только в одном месте надо веревочкой перевязать и спичкой прижечь. Такая ценная помойка, я тебе ее покажу, потому что ты мне не конкурент, завтра вниз спускаешься. Вообще, я с детства помойки люблю. С одной стороны - дома, где я жил в детстве, было кладбище, а с другой - помойка. Там я и вырос».
Теперь о личном. Просидев в аэропорту из-за нелетной погоды на несколько дней больше, чем наша команда, мне пришлось потом буквально бежать за ними. Проходя в день двойную норму километров по горной тропе, через три дня вечером я их все же догнала. Когда Баглан меня увидел, выбившуюся из сил и синюю от холода, то молча достал свою маленькую фляжку, припасенную для своего восхождения на Эверест, и заставил выпить сто граммов коньяка. Сам при этом только вожделенно нюхал крышечку. Не скажу, что этот коньяк спас мне жизнь, но то, что я избежала тяжелой простуды, – это наверняка. Те, кто побывал хоть раз в жизни в такой ситуации, поймут цену этим ста граммам, и то, как я после этого отношусь к Баглану Жунусову, альпинисту и бизнесмену.
Все самое актуальное о спорте в вашем телефоне - подписывайтесь на наш Instagram!