Хотя Роман Креч был третьим и самым младшим ребенком в семье — о баловстве в детстве и не помышлял. Его воспитывали не только родители, но и старшие братья (и еще неизвестно, чьи меры наказания были строже).
В том, что Роман в свое время выбрал конькобежный спорт, большая заслуга его старшего брата Алексея. «Когда станешь олимпийским чемпионом — не забывай, кто был твоим первым тренером», — шутил Леша, наблюдая за выполнением мальчишкой «исправительных работ» в виде отжиманий или подтягиваний.
Конькобежным спортом в семействе Креч занимался средний сын — Станислав. Девятилетний Рома со свойственным ему упорством все-таки добился того, чтобы брат взял его с собой на тренировку. Как сейчас вспоминает спортсмен, сначала сам не понял, куда попал: просто нравилось вместе со всеми бегать, прыгать, кататься на коньках, лыжах, велосипеде. Профессиональный подход и желание тренироваться появились много позже, ведь было время, когда старший брат Алексей даже провожал мальчугана на тренировки — чтобы тот по пути куда-нибудь не свернул. Не хотел заниматься, потому что обижался на своего наставника — Николая Георгиевича Зубарева. Тренер в качестве наказания за проступки запрещал детям брать домой тренировочные велосипеды, вот и мечтал Роман объявить бойкот «злому» тренеру, а Алексей каждый день брал упрямого мальчишку под руку и вел на каток.
Сегодня Рома вспоминает это с улыбкой и искренней благодарностью: забрось он тогда конькобежный спорт, не было бы в его жизни рекордов Казахстана, медалей с чемпионатов и кубков мира, не было бы Ванкувера и главной мечты — вписать свое имя в историю конькобежного спорта страны и мира…
В этом году Роман Креч распрощался с юниорской группой, в которой довольно успешно выступал на протяжении двух лет и в полной мере ощутил на себе все прелести взрослого конькобежного спорта. Он не строит воздушных замков, реально оценивая свои возможности, сопоставляя их с возможностями других спортсменов мира.
— Я понимаю, что пока мне не по силам выиграть чемпионат мира или стать призером Олимпийских игр. Но это пока, — уверен Роман.
В последнее время в родном Петропавловске Роман Креч бывает крайне редко — готовится к различным стартам в составе сборной Казахстана на катках Европы, так как дома заниматься негде. Как только Рома вернулся из Ванкувера, корреспондент «PROСПОРТ» не упустил возможности поздравить участника Олимпийских игр с дебютом.
По следам Ванкувера
— Рома, это твое первое выступление на главных стартах четырехлетия, можно ли считать его удачным?
— Думаю, что удовлетворительным его можно считать. Для меня уже маленькой победой был сам пройденный отбор на Олимпиаду. С каждым годом туда попасть все сложнее, система отбора очень запутанная, и я до последнего не знал, буду ли я выступать. На дистанции 500 метров я зашел 38-м в списке участников и показал 34-й результат. На 1000 метров я был третьим в резервном листе, то есть в общем на 43-й позиции, и не возлагал больших надежд на эту дистанцию. Хотя шанс выступить на ней лучше был высок — все-таки это моя любимая дистанция. За неделю до Олимпиады окончательно сформировались списки участников, и мне представилась возможность стартовать. В итоге — 28-е место.
Конечно, это не самое удачное выступление, которое у меня было, но большего от себя я и не ожидал. Сегодня я готов именно на тот результат, какой удалось показать. К тому же это были первые Игры — хотелось просто проверить свои силы, чтобы в следующий раз чувствовать себя увереннее. Честно говоря, не хочется оставаться на этом уровне, надеюсь, в Сочи удастся показать лучший результат.
— У тебя есть еще четыре года для подготовки…
— Это не так много, как может показаться на первый взгляд. Чтобы выигрывать медали, надо и самому спортсмену, и государству вкладывать в конькобежный спорт большие ресурсы. Мысль «вдруг кто-то выстрелит на Олимпиаде», на мой взгляд, утопичны. Это не тот старт, где можно выстрелить. На «вдруг» можно рассчитывать только при кропотливой и долгосрочной работе. Как в бизнесе: сначала вложить, потом — получить. Чем больше вкладываешь, тем больше получаешь.
— Расскажи, как встретил Ванкувер?
— Мы приехали 6 февраля в Олимпийскую деревню. Сразу не чувствовалось какой-то соревновательной, спортивной атмосферы. Наверное, потому что не все участники приехали. Мы были на Олимпийском стадионе в августе, но сейчас там все изменилось. Когда пришли на стадион, уже пришло понимание, что мы на Олимпиаде, что мы защищаем честь страны и на нас лежит большая ответственность.
— Эти же мысли были и на старте?
— Нет. На старте никаких особенных мыслей и эмоций не было. Когда я смотрел по телевизору Олимпийские игры в Турине, все казалось серьезнее. А когда сам попал в эту среду, понял, что это такие же соревнования, как и любые другие, просто статус выше и зрителей больше. Участники были все знакомы, поэтому волнение было не выше, чем на любом другом старте.
— В Ванкувере были казахстанские болельщики?
— Когда Дима Бабенко бежал пять километров, он видел на трибунах наших болельщиков. А когда я бежал на третий день соревнований, никого не видел. Наверное, все уехали на более зрелищные виды — фристайл или горные лыжи.
— Кто тебя поддерживал на Олимпийских играх?
— Мы сами друг друга старались поддерживать. А вообще огромное спасибо родным, друзьям и знакомым. И отдельные слова благодарности моему родственнику и главному фанату — Алексею Тарасову, который хорошо разбирается в конькобежном спорте, всегда следит за выступлениями отечественных спортсменов, и за моими, в частности. Он знает результаты выступлений раньше, чем они дойдут до моей мамы. (Смеется.)
— В общем, связь с «внешним миром» всегда поддерживаешь?
— Обязательно. Интернет же всем доступен — связываемся. Правда, перед соревнованиями я не проверяю электронную почту, такие «отвлечения» в какой-то степени дают эмоциональную разрядку. Зато после «пятисотки» подключился к сети Интернет и увидел, что почта просто завалена письмами — было очень приятно. По количеству писем я понял, какое огромное количество людей болеет за нас.
— Что-то удивило в Ванкувере?
— Мне не с чем сравнивать, это моя первая Олимпиада. Все понравилось, но почему-то от Олимпийской деревни ожидал большего. Там было очень много туристов. Когда мы выходили на улицу, люди постоянно останавливали, здоровались, спрашивали о чем то, желали удачи, фотографировались с нами. Мы обменивались значками со спортсменами других стран. Хотелось сходить на хоккейный матч (я болел за россиян), но не удалось. На финальные игры билеты раскупались влет. Были и неприятные инциденты. Например, россияне рассказывали, что у них под занавес Олимпийских игр из комнат стали пропадать вещи с символикой Олимпиады. Мы уехали раньше, так что подобные конфузы нас не коснулись.
— Расскажи, что произошло с заливочной машиной перед твоим выступлением?
— Я пробежал первую пятисотку, после чего лед должны были заливать. В это время у них сломались обе заливочные машины, а третья только ухудшила лед. Я был в разминочном зале и сначала не понял, почему поднялся ажиотаж, потом на экране увидел трансляцию с катка, крупным планом показали лед, это было что-то с чем-то — сплошные ямы. Каток, конечно, подготовили, но вместо 40 минут на это ушло два с половиной часа. Спортсмены уже начали шутить между собой, острота борьбы пропала. Но потом в одну секунду все стали серьезными, настроились.
Своеобразный парень
В жизни Романа уходящий сезон был первым во взрослом конькобежном спорте — другие секунды, соперники и, что немаловажно, тренеры. Если раньше Рома тренировался со своей командой в Челябинске под руководством старшего тренера Северо-Казахстанской области Александра Суровяткина и его помощника Константина Костусенко, то в этом сезоне спортсмен работал по плану Вадима Саютина.
Рому давно присмотрели тренеры сборной, но Сан Саныч (так воспитанники называют своего тренера Александра Суровяткина) не спешил передавать парня другим наставникам. И дело вовсе не в ревности, просто к этому спортсмену нужен индивидуальный подход, уверен Александр Суровяткин.
— Роман мучительно долго шел к результатам, — вспоминает Александр Суровяткин. — До нынешнего года Рома часто болел, а результаты требуют очень больших нагрузок. Бывало, одну дистанцию пробегает — со второй снимаем.
Простой пример: ноябрь и декабрь 2007 года он проболел, перед юниорским чемпионатом мира 2008 года Рома начал готовится с нуля. Выиграл чемпионат Казахстана и вопреки всем «голосам», твердившим о нестабильности спортсмена, поехал в Китай на «мир». Там неожиданно для всех взял серебро. И вновь нашлись скептики, предположившие, что медаль — не более чем случайность. Следующий сезон — та же песня. Снова Роман простыл. Ноябрь, декабрь проболел, первые этапы Кубка мира пропустил, встал вопрос: брать или не брать на чемпионат мира? И вновь он выигрывает чемпионат Казахстана. Деваться некуда — надо брать. На Кубке мира Рома одну дистанцию выигрывает, на другой становится третьим. Переезжаем в Польшу на чемпионат мира: он берет серебро на «полуторке», и бронзу — на 1000 метров. Все разговоры о случайностях прекратились сами собой.
— Рома — парень своеобразный, — продолжает Александр Александрович, — он совершенно невозмутимый и уравновешенный, и это хорошо. Но зачастую его желания идут вразрез с тренировочным планом всей команды, потому что у него всегда есть свое видение тренировок. А это неудобно. Он может опоздать, сделать не так, как требует тренер, а так, как, на его взгляд, правильно. Но упрекнуть его в лени никто не сможет — Роман не разгильдяй, не лодырь, он внимательный и трудолюбивый, просто под него нужно подстраиваться, его не переделаешь.
«Своеобразный парень», занимаясь в сборной страны, также вносит свои корректировки в тренировочный план, всегда советуется с Костусенко и Суровяткиным. Они знают спортсмена с пеленок и всегда помогут дельным советом.
— Вадим Александрович Саютин дает нам очень многое, но всегда есть нюансы, которые хотелось бы изменить. К счастью, нам удается приходить к единому мнению. Я чувствую, что нагрузка, которую я получаю в сборной страны, для меня недостаточна. Я привык к большим объемам тренировок.
— Как ты считаешь, тренерам легко с тобой работать?
— Константин Константинович Костусенко научил меня главному — работать самостоятельно. К тренировкам нужно подходить с головой. Я скрупулезно и щепетильно отношусь к тренировкам, и план моей работы всегда приходится корректировать. Может быть, кому-то это не нравится, но, я думаю, любому тренеру должно быть приятно, что спортсмен думает, а не машинально исполняет написанный план. Когда я прошу дополнительные нагрузки, это не моя прихоть, это работа на результат. Я не отказываюсь тренироваться, просто хочу, чтобы тренировки приносили максимальную пользу.
— Говорят, тренироваться ты любишь даже больше, чем выступать на соревнованиях?
— Это правда. Даже на сборах ребята шутят: если Ромы нет в номере — значит, он в спортзале. Конькобежный спорт — это моя работа, и я хочу делать ее хорошо. Хочу добиться высоких результатов, представляя страну на международной арене. Я думаю, все возможно, было бы желание и здоровье. Помню, как-то я прочитал интервью с легкоатлетом Дмитрием Карповым, и мне понравились его слова: «Кайф — это когда ничего не болит». Я с ним полностью согласен, потому что прекрасно знаю, каково это — работать на пониженных оборотах, врагу не пожелаю.
— У тебя есть кумир?
— Я могу назвать своим кумиром Евгения Лаленкова из сборной России, который в этом сезоне тренировался с нами. Следил за выступлениями Жени еще когда был пацаном, а когда услышал, что он будет тренироваться с нами, не поверил. Такой спарринг-партнер любому спортсмену пойдет на пользу. К тому же это замечательный человек. Он тренируется с нами, потому что привык работать под руководством Вадима Саютина — они вместе работали в России, у них одинаковые взгляды на тренировочный процесс.
— В чем сложности перехода из юниорской группы во взрослую?
— Никаких особых трудностей у меня не возникло. Здесь может быть только психологический барьер — там был на первых позициях в мире, а здесь в четвертом десятке. Но я к этому был готов и ничего страшного в этом не вижу. У меня все впереди — я понимаю, что никто за красивые глаза на пьедестал не пустит. За место под солнцем нужно бороться. В первую очередь — с самим собой, со своими слабостями.
— В каких слабостях ты можешь себе признаться?
— Не всегда получается во время ложиться спать. (Улыбается.) Пытаюсь с этим бороться.
— Тем не менее уже во взрослой группе тебе удалось побить давние национальные рекорды, установленные Вадимом Шакшакбаевым и Сергеем Цыбенко. Расскажи об этой страничке твоей спортивной биографии.
— Да, эти рекорды меня очень обрадовали. И надеюсь, что не только меня. Рекорд Вадима Шакшакбаева был установлен в Калгари в 1996 году, он пробежал 500 метров за 36,01. В этом году мне удалось попасть на тот же высокогорный каток и установить новый национальный рекорд — 35,53. Кроме того, там же я обновил национальный рекорд на 1000 метров. В 2002 году Сергей Цыбенко в Солт-Лейк-Сити пробежал эту дистанцию за 1.10,13, мне удалось улучшить результат — 1.09,94, а месяцем позже установить новый рекорд — 1.09,81. Надеюсь, это только начало большого пути.
«Не стоит тешить себя медалью»
— Как оцениваешь уровень казахстанского конькобежного спорта?
— Он не высок. У нас очень мало желающих заниматься конькобежным спортом. Я не открою Америку, если скажу: чем больше соперников — тем выше конкуренция, соответственно лучше результаты. Постепенно, конечно, коньки развиваются, но хотелось бы более быстрых темпов. К сожалению, мы сдаем позиции. В свое время, когда «Медео» гремел на весь мир, в нашей стране было немало конькобежцев высокого класса. Как нам сейчас рассказывают тренеры, раньше там тренировки проходили с 8 утра до 9 вечера. Одна группа уходила — другая приходила. Массовому катанию отводилось лишь два неполных дня в неделю — субботу и воскресенье. Сейчас все наоборот. Два часа в день выделяют для тренировок конькобежцам, остальное время — под массовое катание. Физкультура — это хорошо, но она не должна быть в ущерб спорту высших достижений. Здесь нужно найти какой-то компромисс. Вообще у нас хорошее финансирование, грех жаловаться, некоторые виды спорта и этого не имеют. Но хочется, чтобы условия создавались в регионах, и с каждым годом детей в конькобежном спорте становилось все больше и больше. Чтобы были полноценные катки, где можно было бы проводить чемпионаты Казахстана, чтобы дети видели лучших конькобежцев страны и мечтали повотрить и превзойти их результаты…
— После Олимпиады ты участвовал в Кубке мира по спринту. Какие задачи ставил перед собой и насколько они выполнены?
— В Эрфурте хотел пройти в финал Кубка мира, но не прошел — занял третье место в группе Б, а на финал поехали только обладатели золота и серебра. Эта бронза меня нисколько не обольщает, потому что я понимаю — состав участников был не оптимальным. Кто-то после Олимпиады сразу домой поехал, некоторые страны привезли вторые составы, так что эта медаль — формальность. Не стоит тешить свое самолюбие результатом. В Голландию на финал не поехал, зато впервые за последние полгода смог вернуться домой. Очень соскучился по родным, накопилась усталость от сборов и переездов, хочется отдохнуть.
— Ты учишься в Северо-Казахстанском государственном университете, как складываются отношения с вузом?
— Превосходно. К счастью, преподаватели с пониманием относятся к моему графику.
— Твои ближайшие планы?
— Пробежать чемпионат Казахстана в Челябинске. Хочу, чтобы Александр Александрович Суровяткин и Константин Константинович Костусенко оценили мои возможности, дали какие-то советы и внесли необходимые корректировки в подготовку. К тому же надо решить, где и как дальше тренироваться — в составе сборной области или сборной страны. Не скрою, у сборной Казахстана отличные условия за границей, но дело же не в нашем личном комфорте, а в перспективах и результатах. В сборной Казахстана интересные тренировки, но мне больше подходят нагрузки, которые дают петропавловские тренеры. С другой стороны, в составе сборной области не будет сильных спарринг-партнеров, ни массажиста, ни доктора… Я на распутье, поэтому нужно посоветоваться с тренерами и прийти к какому-то выводу.
— Для тебя сезон практически завершен, можешь оценить свое выступление по пятибалльной системе?
— Исходя из своих возможностей на данный момент, я провел его на четверочку. Были проблемы со связками, все лето практически не выполнял нужного объема тренировок.
— В следующем году в Казахстане пройдут Азиатские игры, на что ты рассчитываешь в этих стартах?
— Когда я на что-то рассчитываю, все получается в точности до наоборот. Лучше буду надеяться. (Улыбается.) Хочу выступить максимально успешно. У нас будут серьезные соперники, для которых Азиатские игры очень важны — Япония, Китай и Корея. Соревнования конькобежцев будут проходить в Астане, где сейчас строится крытый каток. Есть небольшое волнение, так как каток до сих пор не готов. А по идее на льду за год до Азиады нужно было провести пробные соревнования… Но это уже проблемы организаторов, наша задача — выступать как можно лучше.
На кубках мира в следующем сезоне надеюсь перейти из группы Б в группу А. Эти задачи я сам ставлю перед собой. Хотелось бы попасть на чемпионат мира по отдельным дистанциям, чемпионат мира по спринту. Думаю, все это по силам…
…Роман Креч регулярно делает записи в свой спортивный дневник, отмечая все: от ощущений и настроения на тренировках до результатов выступлений на чемпионатах мира. Смеется, мол, оставлю для потомков. Время от времени ему интересно листать странички дневника, перечитывать записи, вспоминать, анализировать и делать выводы. — Может быть, когда-нибудь отважусь стать тренером, дневник будет мне помощником — размышляет Роман, — но я не уверен, хочу ли я этого. Хотя… времена меняются и взгляды на жизнь тоже…
Станет он тренером или не станет — говорить рановато. Время все и всех расставит по местам… А пока он усердно пишет свою спортивную биографию, терпеливо выводя каждую строчку. Рома мечтает о том, что когда-нибудь он сможет вписать свое имя в мировую историю казахстанского конькобежного спорта. Быть может, тогда все написанное сегодня станет маленьким предисловием. Хочется верить, что точку в этом романе спортсмен поставит только тогда, когда исполнится его главная мечта…