"Дакар" стал таким, каким должен быть". Ардавичус рассказал, как проехал половину гонки с сотрясением

Капитан команды "Астана" по ралли-рейдам Артур Ардавичус в интервью корреспонденту Vesti.kz рассказал об особенностях "Дакара-2018".

- Легких "Дакаров" не бывает. Это Олимпиада в мире автоспорта, и организаторы делают ее интересной. Соответственно, она становится сложнее для участников. В этом году мы в полном объеме взяли все грунты. Особенно пески. Кросс-кантри подразумевает одинаковое количество трасс: горы, грунты, извилистые дороги и пески. Пески - для опытных гонщиков. Это одна из составляющих опытного пилота.

Каждый год участники жаловались на нехватку песка. В этот раз мы получили его очень много. Это были не просто дюны, которые можно быстро проскочить. Это были самые сложные дюны, местами просто непроходимые. Любая ошибка в дюнах, песках, стоила схода многим экипажам, а кому-то потери здоровья. На больших высотах, если машина падает в дюны или пески - оттуда ее просто невозможно эвакуировать. Технике сложно подойти.

На некоторых этапах я понимал, что хулиганить нельзя. Подходил ко всему тактично, методично. Нужно было проходить шепотом. Плюс высоты и боливийские сложные серпантины. Особенно в дождь. Наверх машина весело бежит благодаря другому зацепу. Динамика другая. Однако когда вниз идешь по закрученному серпантину, то глина превращается в каток. Очень скользко.

Боливию мы проскочили. Весь этап был по руслам. Даже не успели пройти - и уровень воды в реках начинает подниматься. Это реки с тяжелой грязью. Организаторы знают, что если участок отменен - то это было не зря. Иначе были бы жертвы. Такой жары, как нам обещали, мы не испытали. Было 50 градусов, но мы легко перенесли это. В моем автомобиле нет кондиционера, и я не хочу его ставить.

Я думал, Аргентина будет более скоростная, но получилось не так. Спецучастки очень длинные, люди все очень устали. Мы заканчивали только ночью. После финиша этапа ночью добираешься до лагеря, а это еще 100 километров. Итого по 1 000 километров в день, не простых, а сложнейших. Думаем - все, завтра будет полегче. А завтра еще сложнее.

- Сложности начались уже на первых этапах?

- У нас был хороший темп. Мы потеряли много времени в первые три дня. Первый и второй день по часу на навигацию, а в третий день была техническая поломка. Это отбросило нас на 14-ю позицию. Мы поняли, что отступать нельзя. Дальше шли без ошибок. Все остальные дни - была четко спланированная работа. Мы вообще на спецучастках не останавливались и не ошибались. Так и дошли. В Боливии мы прошли высоту, и я попал в санчасть. Думал, что меня взяла горная болезнь. Оказалось, всего лишь сотрясение.

- Как Вы получили сотрясение?

- Мне измерили кислород. Оказывается, он абсолютно нормальный. Я его добираю баллонами до ста процентов - тоже норма. Давление измерил - нормальное. Голова так раскалывалась, что до рвоты. Оказывается, голову растрясло. Бывает, в пути попадешь в яму, как мы называем "шейкер", когда в резонанс попадает автомобиль. Идет разматывание и кончается, тогда ты получаешь удар. Нужно втянуть шею, как черепахи, однако мы же зафиксированы. Просто проскакиваешь дальше - что будет, то будет. Я пережил. Пару дней головная боль, но я обрадовался, что это не "горнячка". С ней все гораздо сложнее. Пришлось обратиться за медпомощью. Медики, которые работают на "Дакаре", знают все симптомы и понимают, что делать в разных ситуациях.



- А была у Вас с Iveco тактика, как у "Камазов"?

- У нас тактика такая, тот, кто едет за первым автомобилем, он может остановиться и оказать помощь, но не более чем пять минут. Если ему не удается помочь, то ему говорят: давай, проезжай. Также вторая, третья машины. Я вижу, что могу остановиться помочь, человек борется за первое место. В моем секторе уже четвертый, пятый, шестой - неважно. У меня был значительный интервал отставания, и опережал я тоже неплохо. Конечно, я остановился, помог. Но как в "Камазе", тактики нет.

Все-таки "Камаз" - некоммерческая команда. У них свои экипажи, которые работают по регламенту на лидера, как в велоспорте. В "Ивеко" я представляю свой бренд, остальные - свой. Мы друг от друга не зависим. Только по-дружески помогаем. Такого, что все работаем на одного лидера, у нас нет. У нас нет "донора", как у "Камаза". У них другой настрой, другая политика, другая тактика. Мы работаем с меньшими бюджетами и боремся с ними.



- Насколько это честно по отношению к другим?

- По регламенту помогать могут только участники. Помните, скандал был с топливом, я не знаю, заливали они топливо или нет. Знаю, что Виллагра заливает минимум топлива, чтобы автомобиль был легче. Он рассчитывает столько, сколько надо.

Если первый лидер "Камаза" идет впритирку, он знает, что его дозаправят остальные. А последний "Камаз" едет с запасными деталями, со сваркой, с большим топливом. У них большой ящик с запчастями - это машина-"донор". Когда Николаев "развалился", другие машины "Камаз-мастерс" переставили ему новые детали с другой машины. Ни одна команда не сможет так работать, как это делает "Камаз".

Для любого экипажа поломка Николаева - это был бы сход. В итоге лидер вновь уезжает в быстром темпе, а машина-"донор" в щадящем режиме доезжает до конца этапа. 

- Как оказалось, ты мог зацепиться даже за "бронзу". Что думаешь об этом?

- Я не смотрел время. Мы и так шли на пределе. Если машину вывести из лимита, то она идет на разрушение. Я понимаю это и иду на сохранение. У нас темп разный, но я приезжаю без ремонта. Мы - коммерческая организация. Если я привожу ремонт, то на это тратятся наши деньги. Я берегу машину. Богатые пилоты не жалеют деньги. Я в этом плане экономнее. Бюджет этой гонки лучше используем на что-нибудь другое вместо ремонта и постепенно будем подниматься.



- Что произошло на третьем этапе, где Вы потеряли много времени?

- Это ошибка Сержа. Мы потеряли час. Мы не нашли вход в ущелье. Для меня до сих пор загадка, как можно было проложить там трек. Мы просто в шоке, как туда залезли. Ладно на мотоцикле или легковой машине. На грузовиках - это какое-то скалолазание. Мы не могли найти вход в это ущелье. Я думал, залезем туда, а затем вылезем. Оказывается, там в какой-то момент был неприметный поворот. Многие заблудились и кружили. Все-таки мы нашли проход и проехали. Тогда мы потеряли много времени. Серж говорит - точка наверху, оказалось, что она была внизу. По дюнам по прямой невозможно подняться, приходится глиссировать. Из-за этого расстояние сбивается и его невозможно точно вычислить.

- Много ошибок на этой точке было у других участников?

- Много полегло там. Камазовцы с машины сняли приборы и поднялись наверх. Так они поняли, что точка не здесь. Они спустились, поставили приборы и поехали по правильному пути.

- А так можно?

- Да, конечно. Креативьте как хотите. В машине стоит прибор, который фиксирует скорость и взятие точек. Его отсоединяешь, он продолжает работать. Они сняли его и прогулялись наверх. Это было сделано для того, чтобы не гнать все машины и рисковать. После этого мы больше не ошибались. Даже на спецучастках. Это нам и дало возможность пробраться вверх по таблице. 



- В этом году "Камаз" настолько боялся потерять лидерство, что зацепился за дозаправку Виллагры? А что было бы аргентинскому гонщику, если было бы доказано, что он нарушил регламент?

- У них стратегия. Если бы было доказано, что Виллагра заправлялся на сервисной зоне - то его бы сняли. Доказать это можно только видеоматериалами. Но все говорят, что есть видео. Я был на этой гонке, мы все делимся видео. А вот этого видео я не видел. Что на самом деле было, я не знаю.

- Это был бы большой скандал? Потому что сняли бы одного из претендентов на победу.

- Какой скандал? Борьба должна быть честная. Если это было - то было.

- Что помешало Виллагре победить на этом "Дакаре". На этом роковом этапе он в виртуальной таблице даже опережал Николаева на две минуты.

- Он ехал за пределами возможностей. Машина пошла в разрушение.

- Можно сказать, что он переоценил свои силы?

- Так и есть. Это был финиш в Кордобе. Он думал, что сделает все, чтобы выиграть этап и заехать в Кордобу с отрывом. Потому что в последний день на "Дакаре" сложно что-то сделать. Там машины приезжают с разницей в полминуты. И отыграть дистанцию в пять минут для Николаева было бы нереально. Риск невероятно большой, обрывы и серпантины. Виллагра подумал, что этот этап должен взять любыми путями. Сам Николаев говорил, что видел, как аргентинец быстро проходил этап, и что это был отчаянный шаг. Машина пошла на разрушение.

Когда мы подъехали к Виллагре, он стоял не на ровном месте, а на песке. Он пытался сменить колесо, но машина сползала вниз. Мы подъехали минуты через четыре после того, как он встал, и провозились больше 15 минут. Механик его был бессилен. Беготня по песку его измотала. Далее мы решили прикрыть его. Я ему сказал: "проезжай, а мы сзади поедем". Ну мало ли что, возможно Николаев где-то встал. Мы проехали километров пять и встали на косогорье, долго его прождали. Он медленно приехал, мы осмотрели его грузовик и поняли, что коробка "полетела". Мы ничем не могли помочь и уехали.



- Во время прохождения этапа гонщики знают, что происходит на трассе?

- Мы ничего не знаем. Мы, кроме друг друга, никого не слышим. Никаких девайсов, телефонов в автомобиле нет.

- А как оцениваете нынешний "Дакар"?

- "Дакар" стал таким, каким должен быть. Не каждый способен его проехать. Всегда вспоминаешь моменты, где ты не дожимаешь. Мы имеем то, что имеем. Боролись до конца, как умеем. Расклад такой, что в таблице перед нами всего три экипажа. СНГ рулит: Беларусь, Россия, Казахстан. Это наш экономический союз. Мы в лидерах. Залезть в ТОП-10 - это планы всех команд.



- Какая установка была перед началом "Дакара" в "Ивеко", и что после гонки Вам сказал Де Рой?

- Конечно, ставили на Виллагру, он был первый номер в команде. Я дебютировал на машине Де Роя на "Дакаре". Все понимали, что в первый раз "Дакар" не выиграешь. На меня не ставили. Они знают, что темп у меня хороший и я всегда болтаюсь между лидерами. Я не стараюсь выиграть спецучастки. У меня немного другой стиль. Я не вижу смысла идти на разрушение. Ведь выиграв спецучасток, ты можешь завтра уже встать. Все это накладывается. Де Рой понимает, что мы хорошо работаем. Он хочет, чтобы мы дальше оставались и работали в команде.

- В итоге Вы стали лучшим из "Ивеко" на "Дакаре-2018".

- Этот темп нас никогда не подводил. Мы едем аккуратно и можем рассчитывать только на себя. С нами считаются. Изучают нас, как обойти. В первой строчке их "соперников" всегда значимся мы. Если нас упустить, то нас не догнать.

- Помните тот роковой этап, когда вы помогали Виллагре. Вы в сердцах сказали: "Хотели перестановок? Нате!" Кому это было адресовано?

- Вся турнирная таблица перевернулась. Я уже не помню. Я говорю мысли вслух. Тогда реально перестановки были. На старте были гонщики, которые говорили, что я их не догоню. Мимо проезжаю, а они уже лежат в середине этапа. Все это как в один день навалилось. Главное - я приехал без потерь и продвинулся вперед.



- Что случилось с Максимом Антимировым?

- Он получил травму, сломал ногу. Очень жаль, потому что мы на него сильно рассчитывали. Можно было еще побороться, но со сломанной ногой это сделать было очень сложно.

- В то же время Шилов удивил? Если бы не ошибка в самом начале, он мог побороться даже за попадание в ТОП-3.

- Если бы у бабушки были усы, то она была бы дедушкой. Шилов - это тот, кого мы искали. В Казахстане не так много райдеров, которые готовы держать этот темп. Если бы не эта ошибка, то, возможно, что-то было бы. Однако это его и спасло. Если бы он постарался взять высокий темп и гнаться за лидерами, то допустил бы роковую ошибку. Посмотрите, сколько не доехало. Половина в больнице, половина без техники. Шилов - крепкий парень. Он сейчас понимает, что такое "Дакар".

Желающих выехать на "Дакар" много. Но мы провели тщательный отбор. Вот пример Карякина наглядный. Хорошо ехал, но на четвертом этапе сломал обе руки. Это большая лотерея. Кому повезет.



- В одном из влогов был эпизод, когда вас после слета с горы понесло на стоявшую машину. У вас даже вырвалась очень эмоциональная фраза. Что там произошло? 

- Мы не взяли подъем. Машина начала скользить. В такой ситуации, пока есть инерция, надо с газом уходить вниз. Мы уходим, а в яме стоит машина. Конечно, я испугался, и автоматически выскочило слово. А какое слово ты бы сказал? Там два француза сидят на крыше машины, она у них сломалась. Видимо, сожгли сцепление. Когда вверх идешь, их не видно. Сирены не было. А они, вместо того, чтобы обозначиться или уйти, сидят на своем месте. Обычно шлемы кладут на дороге. Представьте - на вас несется грузовик. Вряд ли ты будешь думать, куда прыгнуть, автоматика срабатывает. Просто куда-то прыгнуть.

Публикация от Vesti.kz (@vestigram) Янв 8, 2018 at 7:13 PST

- Что для Вас важнее: "бронза" 2012 года на "Камазе" или четвертое место на "Дакаре-2018"?

- Тогда была командная работа. Для меня важнее быть в игре и бороться до конца. Главное - не начать бояться и не слить гонку. Да хоть пятым, хоть десятым. Кто доехал "Дакар" - уже победитель. Я думаю, мы еще доберемся до "Бедуина". Мы будем бороться.



Напомним, что Ардавичус и квадроциклист Дмитрий Шилов сумели пройти всю дистанцию ралли-марафона. Причем обоим удалось войти в ТОП-10 по итогам 14 этапов. Так, Ардавичус в общем зачете среди грузовиков стал четвертым, а Шилов - шестым. Квадроциклист Максим Антимиров вынужденно не смог завершить "Дакар" из-за проблем со здоровьем.

Фотографии предоставлены Президентским клубом "Астана".

Все самое актуальное о спорте в вашем телефоне - подписывайтесь на наш Instagram!