Игра по-серьезному / Гандбол
Комментарии
Поделиться
Игровые командные виды спорта, в которых казахстанцы прежде добивались значительных достижений, сегодня находятся в очень сложной ситуации. К разговору о их проблемах мы решили пригласить главного тренера женской сборной по гандболу Льва Яниева. Разумеется, в беседе с ним мы не могли не вспомнить Олимпийские игры в Пекине, на которых впервые был представлен казахстанский гандбол.
Вспоминая Олимпиаду
— Лев Николаевич, какие задачи стояли перед командой в Пекине, и были ли они, на ваш взгляд, выполнены?
— Давайте я сначала спрошу вас: само участие двух казахстанских сборных по игровым видам спорта в Олимпийских играх — это большое достижение?
— Учитывая уровень конкуренции в мире, да.
— Так вот, министр туризма и спорта на первом заседании штаба олимпийской делегации в Пекине, обращаясь ко мне и главному тренеру женской волейбольной сборной Виктору Журавлеву, сказал примерно то же самое: «То, что вы попали на Олимпиаду, — уже огромное дело». Сейчас можно услышать разные оценки, в том числе и такую, что мы, мол, должны были занять более высокое место, чем десятое. Что можно на это ответить? Когда команда ехала в Пекин, мы ставили перед собой задачу набрать максимально возможное количество очков в матчах группового этапа со сборными Китая и Анголы, поскольку три остальные команды, попавшие в нашу группу, объективно сильнее нас. В том, что мы победим китаянок, я был уверен. Ещё в марте, когда наше участие в Олимпиаде оставалось под вопросом (если помните, тогда шли «разборки» между международной и азиатской федерациями), мы играли с ними на одном турнире. У нас не было ни одного «легионера», в воротах стоял полевой игрок, и мы проиграли с разницей в 12 мячей. Зато у меня была возможность изучить тактику китайской сборной. И точно такую же тактику, к которой мы оказались готовы, она применила на Олимпиаде. На послематчевой пресс-конференции главный тренер китаянок признал, что они проиграли нам именно тактически. Что касается сборной Анголы, то она очень сильна — недаром заняла 7-е место на чемпионате мира 2007 года, когда выиграла у француженок, хорваток, венгерок. Просто на Олимпиаде у нее был некоторый спад. Да, мы могли в матче с этой командой победить, но у нас немного не пошла игра. И если брать сборные Анголы, Китая и Казахстана, то мы в очных поединках внутри этой тройки набрали три очка, хозяйки Игр — два, а гандболистки из Африки — одно. То есть мы должны были занять четвертое место в группе и выйти в следующую стадию. Но в последнем матче группового этапа француженки отдали игру китаянкам. Да, доказать, что та встреча была договорной, сложно: как говорится, не пойман — не вор. Однако смотрите, что было дальше. В четвертьфинале матч между теми же француженками и россиянками дали судить китайской паре арбитров, хотя она была самой слабой на олимпийском турнире. И эти судьи в благодарность за «услугу», оказанную их соотечественницам, откровенно помогали сборной Франции. Команды сыграли два овертайма, и только в концовке второго россиянки забросили решающий мяч.
— Насколько мне известно, в Пекине все казахстанские олимпийцы, завершившие свои выступления, сразу же улетали домой. А вы, значит, остались там, хотя наша сборная не пробилась во вторую стадию?
— Мы там были практически от начала до конца Игр. Руководство олимпийской делегации Казахстана положительно отнеслось к нашей просьбе и разрешило команде остаться, чтобы мы могли посмотреть матчи сильнейших сборных. Кстати, не могу не сказать о том, что Комитет по спорту, Федерация гандбола Казахстана создали нам перед Олимпиадой отличные условия для подготовки. А непосредственно во время Игр в штабе была деловая, благожелательная атмосфера. Для меня эта Олимпиада стала первой, но раньше я со своими командами участвовал в разных соревнованиях и могу сравнивать. Обычно на заседания штаба идешь как на казнь — в воздухе витает напряжение, разговор идет на повышенных тонах, выходишь оттуда весь дерганый, твоя нервозность передается команде… В Пекине же не было ни окриков, ни давления — руководители делегации прекрасно понимали, что тренеры сами хотят как лучше, и криком тут не поможешь. Наверное, потому и выступили казахстанские спортсмены даже более успешно, чем планировалось. Тон задал министр, который на первом же заседании сказал, что не надо требовать от спортсменов невозможного. И это правильно, потому что иначе потом спортсмены перестанут принимать на веру слова тренера даже тогда, когда он будет требовать возможное. Представьте, что я скажу своим игрокам: «Завтра вы должны выиграть у сборной Норвегии». Они, наверное, промолчат, но про себя подумают: «Он в своем уме?».
Хорошо, не будем брать норвежек — они сильнейшие в мире и заслуженно стали олимпийскими чемпионками. Например, Франция. В этой стране национальное первенство проходит в пяти лигах. Представляете, сколько там команд, какой выбор игроков? На чемпионате мира 2007 года мы попали в небольшой городок под Парижем и там увидели, как играет сборная полицейских французской столицы — высокий уровень! Да в тех же Китае, Анголе число гандболисток, тренеров значительно больше, чем у нас. Недаром сборные этих стран постоянно участвуют в чемпионатах мира и Олимпийских играх. Это очень опытные команды.
Где взять «звезд»?
— В чем те же сборные Франции, Румынии и другие команды этого уровня превосходят нашу?
— Я считаю, что в техническом плане они нас не превосходят. А преимущество их заключается, прежде всего, в том, что в каждой из этих команд есть «звезды», которые могут сделать результат. Скажем, перед матчем с француженками мы делали анализ: надо ту «прихватить», эту. Началась игра, выходит негритянка ростом под два метра (Мариама Синья — авт.) и в самый ключевой момент забивает нам четыре гола. А вратарь Валерия Николя, которую два раза лучшей в мире признавали? То есть, чтобы добиваться чего-то серьезного на столь высоком уровне, надо иметь крепкий костяк плюс, как минимум, трех «звезд» — игроков, что называется, от бога, обладающих высочайшим индивидуальным мастерством. И ещё: в сборной, как бы банально это ни прозвучало, должны быть патриоты, люди, воспитанные в этой стране, готовые «умереть за Казахстан». Большинство «легионеров» к таковым не относится. Готовясь к матчу, мы, тренеры, «сводим баланс»: на этой позиции наш игрок лучше, на этой — их… Допустим, в сумме баланс не в нашу пользу. За счет чего можно выиграть? За счет настроя. Да, у него тоже есть определенные пределы, и он вряд ли поможет победить тех же норвежек, но когда разница в классе не столь ощутима, настрой способен сыграть важную роль. Однако для того, чтобы правильно настроить подопечных, я должен знать их, как говорится, от и до. И если игроки выросли на моих глазах, я точно знаю, кому и какие слова надо сказать: кого-то из девушек опустить с небес на землю, какой то, наоборот, внушить уверенность и т. д. То есть это должны быть наши, доморощенные.
— Значит, приглашение «легионеров» — мера исключительная и временная?
— Да, именно так.
— А где вы возьмете доморощенных, тем более — «звезд»?
— Вот в этом-то и заключается вся проблема. У нас нарушена система подготовки спортсменов, которая существовала прежде и которая приносила результат. Тогда была пирамида: детский спорт — юношеский спорт — спорт высших достижений. Каждый тренер отвечал за свой участок. Например, я начинал детским тренером, и моей задачей было подготовить девочек и передать их в сборную Казахстана соответствующего возраста. Затем они переходили в юношеские команды и т. д. Сегодня основа — детский спорт — можно сказать, выбита. И это негативно отражается не только на спорте высших достижений, но и на здоровье нации: сейчас едва ли не каждый второй ребенок — больной. Вот говорят: нет денег, нет залов. Но в советские годы залов было не больше, чем сегодня. И относительно денег грех жаловаться — суммы на спорт выделяются в общем-то немалые. А вот чего нет, так это системы — такой, которая была в Союзе и есть нынче в Китае. В этой системе раньше очень активно было задействовано Министерство просвещения. Школы предоставляли свои спортзалы, создавали условия для набора детей, у каждого детского тренера была возможность целенаправленно работать с ними. Я считаю, что все это необходимо возрождать. Должна быть четкая картина того, кто и за что, в том числе за детский спорт, отвечает. Комитет по спорту объективно не в состоянии за всем уследить. С него спрашивают за спорт высших достижений, и это правильно. Но какие бы там умные люди ни сидели, сколько бы они ни работали, хоть по 24 часа в сутки, все охватить они не смогут.
Вторая причина — это острейший дефицит тренерских кадров. С начала 1990-х пополнения практически не поступает, и сегодня подавляющему большинству тренеров за 50 лет или около того. Почему их мало? Потому, что эта профессия одна из самых низкооплачиваемых. Кто из молодых людей согласится работать за 15 тысяч? Мне могут возразить: мол, учителя и врачи тоже получают мало. Согласен, но ведь с того же учителя не требуют, чтобы он подготовил самого умного ученика, а задача тренера — как раз-таки воспитать самого лучшего, будущего чемпиона. Тем более что тренер — это особая профессия, им надо родиться. У нас в игровых видах спорта есть такое выражение: «игроки появляются, а тренеры рождаются». И чтобы найти, а затем воспитать настоящего тренера, должна быть селекция. А если выбирать не из кого, то шансы получить квалифицированного специалиста сводятся к минимуму. Словом, пока не будет надлежащих материальных стимулов для привлечения людей, которые бы занимались с детьми, мы вперед не продвинемся. Например, сейчас в женском гандболе по всему Казахстану работают от силы 25 тренеров. Они у себя в областях вынуждены заниматься и с взрослыми командами, и с юношескими, и с детскими — потому, что больше некому. С них спрашивают за занятые места, поэтому они форсируют события, стремятся как можно быстрее довести девочек до взрослого уровня. А значит, нарушается принцип поэтапности.
— И к чему это приводит?
— К тому, что игроки приходят во взрослые команды с серьезными огрехами в технической подготовке. А это уже ничем не компенсируешь. Детский тренер обязан львиную долю времени, отведенного на занятия, посвящать именно отработке техники, и, например, в женском гандболе девушка в 16–18 лет должна владеть не просто её азами, а сложными техническими приемами. Дальше идет только шлифовка. Что же касается «физики», то её всегда можно «подкачать». Тем более что все ведь идет параллельно. Если игрок владеет сложными техническими приемами, значит, он достаточно ловок и координирован, чтобы выполнять их, плюс научен тактическому мышлению, потому что, принимая мяч, уже знает, что делать дальше. Вообще среди основных качеств игрока я бы на первое место поставил характер (если его нет, то никакой талант не поможет), на второе — техническую подготовленность, и на третье — «физику».
Из области фантастики
— А может, стоит доплачивать тренерам, работающим на местах, не за занятые их командами места, а за то, что они подготовили, скажем, игроков для сборной?
— Совершенно верно. Допустим, если детский тренер подготовил для сборной Казахстана игрока, то ему можно было бы доплачивать (уже не от ДЮСШ, а от Комитета по спорту) определенную сумму до тех пор, пока его воспитанник выступает за эту сборную. Должно быть стимулирование тех, кто находит и пестует таланты.
— Есть такое мнение, и, на мой взгляд, обоснованное, что игровым командным видам спорта у нас в Казахстане уделяется меньше внимания, чем многим другим — например, единоборствам. Но ведь в советские годы ситуация была совершенно другой, и именно поэтому к нам пришли успехи в волейболе, водном поло, баскетболе, хоккее на траве…
— В чем тут причина? Со спортивного руководства требуют медалей Олимпийских игр, чемпионатов мира — требует общественность, требуете вы, журналисты. И если бы оно верило в то, что в игровых видах казахстанские команды в ближайшей перспективе могут занимать призовые места на крупнейших международных соревнованиях, то отношение, возможно, было бы другим. Однако на сегодня подобные успехи — это несбыточная мечта.
— Но ведь, с другой стороны, игровые виды наиболее популярны и престижны, и даже локальные победы в них получают гораздо больший резонанс, чем во многих других…
— Согласен. Вспомните, как на Азиатских играх сборная Узбекистана по футболу стала чемпионом. Это был триумф наших соседей, и многим уже не было дела до того, сколько медалей в общей сложности они завоевали. Но вы неправы, если считаете, что наше спортивное руководство не понимает этого. Дело в другом, и я уже сказал об этом: с него требуют медали чемпионатов мира и Олимпиад, а сборные по игровым видам спорта пока обещать этого не могут. Вот именно поэтому и необходимо возродить стройную систему подготовки спортсменов, которая будет работать и давать результат вне зависимости от того, что требуют со спортивных руководителей.
С другой стороны, конечно, нужен дифференцированный подход. Приведу такой пример. В Законе «О физической культуре и спорте» есть статья, предусматривающая выплату ежемесячных пособий людям, добившимся особых спортивных заслуг. Чтобы претендовать на их получение, надо занять призовое место на Олимпийских играх или первое место на чемпионате мира. Скажите, в каком игровом виде спорта Казахстан в ближайшие 10–15 лет может добиться такого достижения?
— Я бы сказал, что это из области фантастики…
— Вот именно. Значит, надо подходить дифференцированно, учитывая уровень конкуренции в мире. И потом, я не хочу обижать представителей других видов спорта, но ведь очевидно, что подготовить конкурентоспособную команду сложнее, чем одного спортсмена. Вот в гандболе на площадке одновременно могут находиться семь игроков. И чтобы команда могла замахнуться на такие высоты, как место на пьедестале почета чемпионатов мира и Олимпийских играх, из этих семерых четверо-пятеро должны быть суперигроками.
— Спортивных чиновников можно понять. Игровые виды спорта затратны, не гарантируют медалей. Лучше найти и вырастить какого-то самородка вроде Ильи Ильина, чем содержать команду из 12–16 человек…
— Поэтому я и говорю о дифференцированном подходе. Скажем, с начальника областного управления физкультуры и спорта спрашивают за место, занятое на республиканской спартакиаде. Он знает, что за медаль одного боксера и за такую же медаль в командном виде спорта дадут одинаковое количество очков. Но вторая обойдется ему гораздо дороже в денежном отношении, потребует значительно больше хлопот. Поэтому понятно, что он сделает упор на индивидуальных видах. А вот раньше на спартакиадах за места, занятые в игровых командных видах спорта, начислялся повышенный коэффициент. Почему бы это не ввести и сейчас? Возможно, тогда у спортивных руководителей на местах появится хоть какой-то стимул развивать игровые виды.
Личность и система
— Мы с вами говорили о том, что при оценке того или иного результата необходимо учитывать уровень конкуренции в данном виде спорта. Ведь понятно, что, допустим, пробиться в финальный турнир чемпионата мира по баскетболу и занять там 20-е место или попасть в первую мировую десятку в фехтовании труднее, чем стать призером чемпионата мира по кикбоксингу или тайскому боксу (при всем к ним уважении). Какой, на ваш взгляд, должна быть система критериев, обеспечивающих объективную оценку?
— На сей счет у меня есть предложение — создать в министерстве информационный отдел. Он может состоять из двух человек — это компьютерщик со знанием английского языка и специалист, разбирающийся в спорте. Условно говоря, статистик. Их задача — выуживать из Интернета всю необходимую информацию и предоставлять её спортивному руководству. И вот когда к министру или к председателю Комитета после каких-то международных соревнований приходит с отчетом главный тренер по тому или иному виду спорта, у них под рукой должна быть максимально полная информация — кто участвовал в этих соревнованиях, были ли все сильнейшие или кто-то не приехал, каков уровень конкуренции, какова ситуация в странах, представители которых были соперниками казахстанцев (сколько занимающихся, какова численность тренеров, уровень финансирования, какое место они занимают в мировом рейтинге и т. д.). В этом случае будет четкая картина, появится возможность дать всестороннюю и объективную оценку. Основываться же только на словах тренеров нельзя — ведь каждый хочет преподать себя и свои результаты в выгодном свете. А спортивный руководитель, каким бы компетентным он ни был, не может держать в голове такой объем информации по всем видам спорта.
— Давайте вернемся непосредственно к гандболу. Что вы можете сказать о ближайшем резерве сборной?
— Ближайший резерв — это девочки в возрасте от 16 до 20 лет. К сожалению, будущих «звезд» среди них не видно. Разве что есть в Астане одна очень перспективная гандболистка, которая может со временем вырасти в классного игрока. Но ещё вопрос: станет она таковой или нет. Что касается возрастной категории 15 лет и младше, то есть 20–30 по-настоящему способных девочек. Но проблема в том, что тренеры, как я уже говорил, начинают форсировать их подготовку, раньше времени подпускать к взрослым соревнованиям.
— Раз среди 16-20-летних практически нет тех, кто может в ближайшее время пополнить сборную, можно спрогнозировать, что новый олимпийский цикл сложится для нее неудачно?
— Трудно сказать. Сейчас в сборной ситуация такова, что на каждое место приходится по одному человеку — это с учетом «легионеров». То есть конкуренции, по сути, нет. Конечно, если кто-то «сломается» или уйдет из спорта, замена будет, но далеко не равноценная. И проблема с резервом существует не только у нас. Вот сейчас в волейболе во главе национальных сборных Казахстана встали Геннадий Паршин и Нелли Щербакова — великие тренеры. В их квалификации никто не сомневается, но и никто не может дать гарантии, что их команды попадут на Олимпийские игры. Ведь все равно решающее значение будет иметь то, какой «материал» они получат в свое распоряжение.
— От чего зависит количество и качество резерва, да и вообще то, будет ли культивироваться гандбол в том или ином регионе?
— Прежде всего, должны быть тренеры — причем, не один, а, как минимум, пять. Например, в России кузницей резерва для женского гандбола считается. Волгоград. Там только на наборе работают десять квалифицированных специалистов. Они набирают детей, доводят их до определенного уровня и передают в юношеские команды. Неслучайно сборная России на чемпионате Европы для гандболисток 1992 года рождения была практически полностью представлена воспитанницами волгоградской школы. В этом городе нашли возможность создать условия для тренеров, которые работают с детьми.
— Значит, в Волгограде нашелся человек, неравнодушный к гандболу, к тому же пробивной. А в Казахстане возможно появление таких людей? Почему, например, в Кызылорде культивируют гандбол? Потому что там есть Вячеслав Ким?
— В принципе, да. Он — человек, который обладает способностью доказывать и на словах, и на деле: вот нынче его команда станет чемпионом Казахстана. Вячеслав Чансебович там все «крутит»: он и взрослой командой занимается, и юношами, и детьми, хотя это не совсем правильно. Но если он уедет оттуда? Не уверен, что там сохранится что-то серьезное. А должна быть система. Ушел один — пришел другой, а система продолжает работать. Вот к чему надо стремиться.
Автор: Женис БайхожаИсточник: Республиканская газета «Sport&KS» (Sport&KS)
Вспоминая Олимпиаду
— Лев Николаевич, какие задачи стояли перед командой в Пекине, и были ли они, на ваш взгляд, выполнены?
— Давайте я сначала спрошу вас: само участие двух казахстанских сборных по игровым видам спорта в Олимпийских играх — это большое достижение?
— Учитывая уровень конкуренции в мире, да.
— Так вот, министр туризма и спорта на первом заседании штаба олимпийской делегации в Пекине, обращаясь ко мне и главному тренеру женской волейбольной сборной Виктору Журавлеву, сказал примерно то же самое: «То, что вы попали на Олимпиаду, — уже огромное дело». Сейчас можно услышать разные оценки, в том числе и такую, что мы, мол, должны были занять более высокое место, чем десятое. Что можно на это ответить? Когда команда ехала в Пекин, мы ставили перед собой задачу набрать максимально возможное количество очков в матчах группового этапа со сборными Китая и Анголы, поскольку три остальные команды, попавшие в нашу группу, объективно сильнее нас. В том, что мы победим китаянок, я был уверен. Ещё в марте, когда наше участие в Олимпиаде оставалось под вопросом (если помните, тогда шли «разборки» между международной и азиатской федерациями), мы играли с ними на одном турнире. У нас не было ни одного «легионера», в воротах стоял полевой игрок, и мы проиграли с разницей в 12 мячей. Зато у меня была возможность изучить тактику китайской сборной. И точно такую же тактику, к которой мы оказались готовы, она применила на Олимпиаде. На послематчевой пресс-конференции главный тренер китаянок признал, что они проиграли нам именно тактически. Что касается сборной Анголы, то она очень сильна — недаром заняла 7-е место на чемпионате мира 2007 года, когда выиграла у француженок, хорваток, венгерок. Просто на Олимпиаде у нее был некоторый спад. Да, мы могли в матче с этой командой победить, но у нас немного не пошла игра. И если брать сборные Анголы, Китая и Казахстана, то мы в очных поединках внутри этой тройки набрали три очка, хозяйки Игр — два, а гандболистки из Африки — одно. То есть мы должны были занять четвертое место в группе и выйти в следующую стадию. Но в последнем матче группового этапа француженки отдали игру китаянкам. Да, доказать, что та встреча была договорной, сложно: как говорится, не пойман — не вор. Однако смотрите, что было дальше. В четвертьфинале матч между теми же француженками и россиянками дали судить китайской паре арбитров, хотя она была самой слабой на олимпийском турнире. И эти судьи в благодарность за «услугу», оказанную их соотечественницам, откровенно помогали сборной Франции. Команды сыграли два овертайма, и только в концовке второго россиянки забросили решающий мяч.
— Насколько мне известно, в Пекине все казахстанские олимпийцы, завершившие свои выступления, сразу же улетали домой. А вы, значит, остались там, хотя наша сборная не пробилась во вторую стадию?
— Мы там были практически от начала до конца Игр. Руководство олимпийской делегации Казахстана положительно отнеслось к нашей просьбе и разрешило команде остаться, чтобы мы могли посмотреть матчи сильнейших сборных. Кстати, не могу не сказать о том, что Комитет по спорту, Федерация гандбола Казахстана создали нам перед Олимпиадой отличные условия для подготовки. А непосредственно во время Игр в штабе была деловая, благожелательная атмосфера. Для меня эта Олимпиада стала первой, но раньше я со своими командами участвовал в разных соревнованиях и могу сравнивать. Обычно на заседания штаба идешь как на казнь — в воздухе витает напряжение, разговор идет на повышенных тонах, выходишь оттуда весь дерганый, твоя нервозность передается команде… В Пекине же не было ни окриков, ни давления — руководители делегации прекрасно понимали, что тренеры сами хотят как лучше, и криком тут не поможешь. Наверное, потому и выступили казахстанские спортсмены даже более успешно, чем планировалось. Тон задал министр, который на первом же заседании сказал, что не надо требовать от спортсменов невозможного. И это правильно, потому что иначе потом спортсмены перестанут принимать на веру слова тренера даже тогда, когда он будет требовать возможное. Представьте, что я скажу своим игрокам: «Завтра вы должны выиграть у сборной Норвегии». Они, наверное, промолчат, но про себя подумают: «Он в своем уме?».
Хорошо, не будем брать норвежек — они сильнейшие в мире и заслуженно стали олимпийскими чемпионками. Например, Франция. В этой стране национальное первенство проходит в пяти лигах. Представляете, сколько там команд, какой выбор игроков? На чемпионате мира 2007 года мы попали в небольшой городок под Парижем и там увидели, как играет сборная полицейских французской столицы — высокий уровень! Да в тех же Китае, Анголе число гандболисток, тренеров значительно больше, чем у нас. Недаром сборные этих стран постоянно участвуют в чемпионатах мира и Олимпийских играх. Это очень опытные команды.
Где взять «звезд»?
— В чем те же сборные Франции, Румынии и другие команды этого уровня превосходят нашу?
— Я считаю, что в техническом плане они нас не превосходят. А преимущество их заключается, прежде всего, в том, что в каждой из этих команд есть «звезды», которые могут сделать результат. Скажем, перед матчем с француженками мы делали анализ: надо ту «прихватить», эту. Началась игра, выходит негритянка ростом под два метра (Мариама Синья — авт.) и в самый ключевой момент забивает нам четыре гола. А вратарь Валерия Николя, которую два раза лучшей в мире признавали? То есть, чтобы добиваться чего-то серьезного на столь высоком уровне, надо иметь крепкий костяк плюс, как минимум, трех «звезд» — игроков, что называется, от бога, обладающих высочайшим индивидуальным мастерством. И ещё: в сборной, как бы банально это ни прозвучало, должны быть патриоты, люди, воспитанные в этой стране, готовые «умереть за Казахстан». Большинство «легионеров» к таковым не относится. Готовясь к матчу, мы, тренеры, «сводим баланс»: на этой позиции наш игрок лучше, на этой — их… Допустим, в сумме баланс не в нашу пользу. За счет чего можно выиграть? За счет настроя. Да, у него тоже есть определенные пределы, и он вряд ли поможет победить тех же норвежек, но когда разница в классе не столь ощутима, настрой способен сыграть важную роль. Однако для того, чтобы правильно настроить подопечных, я должен знать их, как говорится, от и до. И если игроки выросли на моих глазах, я точно знаю, кому и какие слова надо сказать: кого-то из девушек опустить с небес на землю, какой то, наоборот, внушить уверенность и т. д. То есть это должны быть наши, доморощенные.
— Значит, приглашение «легионеров» — мера исключительная и временная?
— Да, именно так.
— А где вы возьмете доморощенных, тем более — «звезд»?
— Вот в этом-то и заключается вся проблема. У нас нарушена система подготовки спортсменов, которая существовала прежде и которая приносила результат. Тогда была пирамида: детский спорт — юношеский спорт — спорт высших достижений. Каждый тренер отвечал за свой участок. Например, я начинал детским тренером, и моей задачей было подготовить девочек и передать их в сборную Казахстана соответствующего возраста. Затем они переходили в юношеские команды и т. д. Сегодня основа — детский спорт — можно сказать, выбита. И это негативно отражается не только на спорте высших достижений, но и на здоровье нации: сейчас едва ли не каждый второй ребенок — больной. Вот говорят: нет денег, нет залов. Но в советские годы залов было не больше, чем сегодня. И относительно денег грех жаловаться — суммы на спорт выделяются в общем-то немалые. А вот чего нет, так это системы — такой, которая была в Союзе и есть нынче в Китае. В этой системе раньше очень активно было задействовано Министерство просвещения. Школы предоставляли свои спортзалы, создавали условия для набора детей, у каждого детского тренера была возможность целенаправленно работать с ними. Я считаю, что все это необходимо возрождать. Должна быть четкая картина того, кто и за что, в том числе за детский спорт, отвечает. Комитет по спорту объективно не в состоянии за всем уследить. С него спрашивают за спорт высших достижений, и это правильно. Но какие бы там умные люди ни сидели, сколько бы они ни работали, хоть по 24 часа в сутки, все охватить они не смогут.
Вторая причина — это острейший дефицит тренерских кадров. С начала 1990-х пополнения практически не поступает, и сегодня подавляющему большинству тренеров за 50 лет или около того. Почему их мало? Потому, что эта профессия одна из самых низкооплачиваемых. Кто из молодых людей согласится работать за 15 тысяч? Мне могут возразить: мол, учителя и врачи тоже получают мало. Согласен, но ведь с того же учителя не требуют, чтобы он подготовил самого умного ученика, а задача тренера — как раз-таки воспитать самого лучшего, будущего чемпиона. Тем более что тренер — это особая профессия, им надо родиться. У нас в игровых видах спорта есть такое выражение: «игроки появляются, а тренеры рождаются». И чтобы найти, а затем воспитать настоящего тренера, должна быть селекция. А если выбирать не из кого, то шансы получить квалифицированного специалиста сводятся к минимуму. Словом, пока не будет надлежащих материальных стимулов для привлечения людей, которые бы занимались с детьми, мы вперед не продвинемся. Например, сейчас в женском гандболе по всему Казахстану работают от силы 25 тренеров. Они у себя в областях вынуждены заниматься и с взрослыми командами, и с юношескими, и с детскими — потому, что больше некому. С них спрашивают за занятые места, поэтому они форсируют события, стремятся как можно быстрее довести девочек до взрослого уровня. А значит, нарушается принцип поэтапности.
— И к чему это приводит?
— К тому, что игроки приходят во взрослые команды с серьезными огрехами в технической подготовке. А это уже ничем не компенсируешь. Детский тренер обязан львиную долю времени, отведенного на занятия, посвящать именно отработке техники, и, например, в женском гандболе девушка в 16–18 лет должна владеть не просто её азами, а сложными техническими приемами. Дальше идет только шлифовка. Что же касается «физики», то её всегда можно «подкачать». Тем более что все ведь идет параллельно. Если игрок владеет сложными техническими приемами, значит, он достаточно ловок и координирован, чтобы выполнять их, плюс научен тактическому мышлению, потому что, принимая мяч, уже знает, что делать дальше. Вообще среди основных качеств игрока я бы на первое место поставил характер (если его нет, то никакой талант не поможет), на второе — техническую подготовленность, и на третье — «физику».
Из области фантастики
— А может, стоит доплачивать тренерам, работающим на местах, не за занятые их командами места, а за то, что они подготовили, скажем, игроков для сборной?
— Совершенно верно. Допустим, если детский тренер подготовил для сборной Казахстана игрока, то ему можно было бы доплачивать (уже не от ДЮСШ, а от Комитета по спорту) определенную сумму до тех пор, пока его воспитанник выступает за эту сборную. Должно быть стимулирование тех, кто находит и пестует таланты.
— Есть такое мнение, и, на мой взгляд, обоснованное, что игровым командным видам спорта у нас в Казахстане уделяется меньше внимания, чем многим другим — например, единоборствам. Но ведь в советские годы ситуация была совершенно другой, и именно поэтому к нам пришли успехи в волейболе, водном поло, баскетболе, хоккее на траве…
— В чем тут причина? Со спортивного руководства требуют медалей Олимпийских игр, чемпионатов мира — требует общественность, требуете вы, журналисты. И если бы оно верило в то, что в игровых видах казахстанские команды в ближайшей перспективе могут занимать призовые места на крупнейших международных соревнованиях, то отношение, возможно, было бы другим. Однако на сегодня подобные успехи — это несбыточная мечта.
— Но ведь, с другой стороны, игровые виды наиболее популярны и престижны, и даже локальные победы в них получают гораздо больший резонанс, чем во многих других…
— Согласен. Вспомните, как на Азиатских играх сборная Узбекистана по футболу стала чемпионом. Это был триумф наших соседей, и многим уже не было дела до того, сколько медалей в общей сложности они завоевали. Но вы неправы, если считаете, что наше спортивное руководство не понимает этого. Дело в другом, и я уже сказал об этом: с него требуют медали чемпионатов мира и Олимпиад, а сборные по игровым видам спорта пока обещать этого не могут. Вот именно поэтому и необходимо возродить стройную систему подготовки спортсменов, которая будет работать и давать результат вне зависимости от того, что требуют со спортивных руководителей.
С другой стороны, конечно, нужен дифференцированный подход. Приведу такой пример. В Законе «О физической культуре и спорте» есть статья, предусматривающая выплату ежемесячных пособий людям, добившимся особых спортивных заслуг. Чтобы претендовать на их получение, надо занять призовое место на Олимпийских играх или первое место на чемпионате мира. Скажите, в каком игровом виде спорта Казахстан в ближайшие 10–15 лет может добиться такого достижения?
— Я бы сказал, что это из области фантастики…
— Вот именно. Значит, надо подходить дифференцированно, учитывая уровень конкуренции в мире. И потом, я не хочу обижать представителей других видов спорта, но ведь очевидно, что подготовить конкурентоспособную команду сложнее, чем одного спортсмена. Вот в гандболе на площадке одновременно могут находиться семь игроков. И чтобы команда могла замахнуться на такие высоты, как место на пьедестале почета чемпионатов мира и Олимпийских играх, из этих семерых четверо-пятеро должны быть суперигроками.
— Спортивных чиновников можно понять. Игровые виды спорта затратны, не гарантируют медалей. Лучше найти и вырастить какого-то самородка вроде Ильи Ильина, чем содержать команду из 12–16 человек…
— Поэтому я и говорю о дифференцированном подходе. Скажем, с начальника областного управления физкультуры и спорта спрашивают за место, занятое на республиканской спартакиаде. Он знает, что за медаль одного боксера и за такую же медаль в командном виде спорта дадут одинаковое количество очков. Но вторая обойдется ему гораздо дороже в денежном отношении, потребует значительно больше хлопот. Поэтому понятно, что он сделает упор на индивидуальных видах. А вот раньше на спартакиадах за места, занятые в игровых командных видах спорта, начислялся повышенный коэффициент. Почему бы это не ввести и сейчас? Возможно, тогда у спортивных руководителей на местах появится хоть какой-то стимул развивать игровые виды.
Личность и система
— Мы с вами говорили о том, что при оценке того или иного результата необходимо учитывать уровень конкуренции в данном виде спорта. Ведь понятно, что, допустим, пробиться в финальный турнир чемпионата мира по баскетболу и занять там 20-е место или попасть в первую мировую десятку в фехтовании труднее, чем стать призером чемпионата мира по кикбоксингу или тайскому боксу (при всем к ним уважении). Какой, на ваш взгляд, должна быть система критериев, обеспечивающих объективную оценку?
— На сей счет у меня есть предложение — создать в министерстве информационный отдел. Он может состоять из двух человек — это компьютерщик со знанием английского языка и специалист, разбирающийся в спорте. Условно говоря, статистик. Их задача — выуживать из Интернета всю необходимую информацию и предоставлять её спортивному руководству. И вот когда к министру или к председателю Комитета после каких-то международных соревнований приходит с отчетом главный тренер по тому или иному виду спорта, у них под рукой должна быть максимально полная информация — кто участвовал в этих соревнованиях, были ли все сильнейшие или кто-то не приехал, каков уровень конкуренции, какова ситуация в странах, представители которых были соперниками казахстанцев (сколько занимающихся, какова численность тренеров, уровень финансирования, какое место они занимают в мировом рейтинге и т. д.). В этом случае будет четкая картина, появится возможность дать всестороннюю и объективную оценку. Основываться же только на словах тренеров нельзя — ведь каждый хочет преподать себя и свои результаты в выгодном свете. А спортивный руководитель, каким бы компетентным он ни был, не может держать в голове такой объем информации по всем видам спорта.
— Давайте вернемся непосредственно к гандболу. Что вы можете сказать о ближайшем резерве сборной?
— Ближайший резерв — это девочки в возрасте от 16 до 20 лет. К сожалению, будущих «звезд» среди них не видно. Разве что есть в Астане одна очень перспективная гандболистка, которая может со временем вырасти в классного игрока. Но ещё вопрос: станет она таковой или нет. Что касается возрастной категории 15 лет и младше, то есть 20–30 по-настоящему способных девочек. Но проблема в том, что тренеры, как я уже говорил, начинают форсировать их подготовку, раньше времени подпускать к взрослым соревнованиям.
— Раз среди 16-20-летних практически нет тех, кто может в ближайшее время пополнить сборную, можно спрогнозировать, что новый олимпийский цикл сложится для нее неудачно?
— Трудно сказать. Сейчас в сборной ситуация такова, что на каждое место приходится по одному человеку — это с учетом «легионеров». То есть конкуренции, по сути, нет. Конечно, если кто-то «сломается» или уйдет из спорта, замена будет, но далеко не равноценная. И проблема с резервом существует не только у нас. Вот сейчас в волейболе во главе национальных сборных Казахстана встали Геннадий Паршин и Нелли Щербакова — великие тренеры. В их квалификации никто не сомневается, но и никто не может дать гарантии, что их команды попадут на Олимпийские игры. Ведь все равно решающее значение будет иметь то, какой «материал» они получат в свое распоряжение.
— От чего зависит количество и качество резерва, да и вообще то, будет ли культивироваться гандбол в том или ином регионе?
— Прежде всего, должны быть тренеры — причем, не один, а, как минимум, пять. Например, в России кузницей резерва для женского гандбола считается. Волгоград. Там только на наборе работают десять квалифицированных специалистов. Они набирают детей, доводят их до определенного уровня и передают в юношеские команды. Неслучайно сборная России на чемпионате Европы для гандболисток 1992 года рождения была практически полностью представлена воспитанницами волгоградской школы. В этом городе нашли возможность создать условия для тренеров, которые работают с детьми.
— Значит, в Волгограде нашелся человек, неравнодушный к гандболу, к тому же пробивной. А в Казахстане возможно появление таких людей? Почему, например, в Кызылорде культивируют гандбол? Потому что там есть Вячеслав Ким?
— В принципе, да. Он — человек, который обладает способностью доказывать и на словах, и на деле: вот нынче его команда станет чемпионом Казахстана. Вячеслав Чансебович там все «крутит»: он и взрослой командой занимается, и юношами, и детьми, хотя это не совсем правильно. Но если он уедет оттуда? Не уверен, что там сохранится что-то серьезное. А должна быть система. Ушел один — пришел другой, а система продолжает работать. Вот к чему надо стремиться.
Все самое актуальное о спорте в вашем телефоне - подписывайтесь на наш Instagram!
Поделиться
Игровые командные виды спорта, в которых казахстанцы прежде добивались значительных достижений, сегодня находятся в очень сложной ситуации. К разговору о их проблемах мы решили пригласить главного тренера женской сборной по гандболу Льва Яниева. Разумеется, в беседе с ним мы не могли не вспомнить Олимпийские игры в Пекине, на которых впервые был представлен казахстанский гандбол.
Вспоминая Олимпиаду
— Лев Николаевич, какие задачи стояли перед командой в Пекине, и были ли они, на ваш взгляд, выполнены?
— Давайте я сначала спрошу вас: само участие двух казахстанских сборных по игровым видам спорта в Олимпийских играх — это большое достижение?
— Учитывая уровень конкуренции в мире, да.
— Так вот, министр туризма и спорта на первом заседании штаба олимпийской делегации в Пекине, обращаясь ко мне и главному тренеру женской волейбольной сборной Виктору Журавлеву, сказал примерно то же самое: «То, что вы попали на Олимпиаду, — уже огромное дело». Сейчас можно услышать разные оценки, в том числе и такую, что мы, мол, должны были занять более высокое место, чем десятое. Что можно на это ответить? Когда команда ехала в Пекин, мы ставили перед собой задачу набрать максимально возможное количество очков в матчах группового этапа со сборными Китая и Анголы, поскольку три остальные команды, попавшие в нашу группу, объективно сильнее нас. В том, что мы победим китаянок, я был уверен. Ещё в марте, когда наше участие в Олимпиаде оставалось под вопросом (если помните, тогда шли «разборки» между международной и азиатской федерациями), мы играли с ними на одном турнире. У нас не было ни одного «легионера», в воротах стоял полевой игрок, и мы проиграли с разницей в 12 мячей. Зато у меня была возможность изучить тактику китайской сборной. И точно такую же тактику, к которой мы оказались готовы, она применила на Олимпиаде. На послематчевой пресс-конференции главный тренер китаянок признал, что они проиграли нам именно тактически. Что касается сборной Анголы, то она очень сильна — недаром заняла 7-е место на чемпионате мира 2007 года, когда выиграла у француженок, хорваток, венгерок. Просто на Олимпиаде у нее был некоторый спад. Да, мы могли в матче с этой командой победить, но у нас немного не пошла игра. И если брать сборные Анголы, Китая и Казахстана, то мы в очных поединках внутри этой тройки набрали три очка, хозяйки Игр — два, а гандболистки из Африки — одно. То есть мы должны были занять четвертое место в группе и выйти в следующую стадию. Но в последнем матче группового этапа француженки отдали игру китаянкам. Да, доказать, что та встреча была договорной, сложно: как говорится, не пойман — не вор. Однако смотрите, что было дальше. В четвертьфинале матч между теми же француженками и россиянками дали судить китайской паре арбитров, хотя она была самой слабой на олимпийском турнире. И эти судьи в благодарность за «услугу», оказанную их соотечественницам, откровенно помогали сборной Франции. Команды сыграли два овертайма, и только в концовке второго россиянки забросили решающий мяч.
— Насколько мне известно, в Пекине все казахстанские олимпийцы, завершившие свои выступления, сразу же улетали домой. А вы, значит, остались там, хотя наша сборная не пробилась во вторую стадию?
— Мы там были практически от начала до конца Игр. Руководство олимпийской делегации Казахстана положительно отнеслось к нашей просьбе и разрешило команде остаться, чтобы мы могли посмотреть матчи сильнейших сборных. Кстати, не могу не сказать о том, что Комитет по спорту, Федерация гандбола Казахстана создали нам перед Олимпиадой отличные условия для подготовки. А непосредственно во время Игр в штабе была деловая, благожелательная атмосфера. Для меня эта Олимпиада стала первой, но раньше я со своими командами участвовал в разных соревнованиях и могу сравнивать. Обычно на заседания штаба идешь как на казнь — в воздухе витает напряжение, разговор идет на повышенных тонах, выходишь оттуда весь дерганый, твоя нервозность передается команде… В Пекине же не было ни окриков, ни давления — руководители делегации прекрасно понимали, что тренеры сами хотят как лучше, и криком тут не поможешь. Наверное, потому и выступили казахстанские спортсмены даже более успешно, чем планировалось. Тон задал министр, который на первом же заседании сказал, что не надо требовать от спортсменов невозможного. И это правильно, потому что иначе потом спортсмены перестанут принимать на веру слова тренера даже тогда, когда он будет требовать возможное. Представьте, что я скажу своим игрокам: «Завтра вы должны выиграть у сборной Норвегии». Они, наверное, промолчат, но про себя подумают: «Он в своем уме?».
Хорошо, не будем брать норвежек — они сильнейшие в мире и заслуженно стали олимпийскими чемпионками. Например, Франция. В этой стране национальное первенство проходит в пяти лигах. Представляете, сколько там команд, какой выбор игроков? На чемпионате мира 2007 года мы попали в небольшой городок под Парижем и там увидели, как играет сборная полицейских французской столицы — высокий уровень! Да в тех же Китае, Анголе число гандболисток, тренеров значительно больше, чем у нас. Недаром сборные этих стран постоянно участвуют в чемпионатах мира и Олимпийских играх. Это очень опытные команды.
Где взять «звезд»?
— В чем те же сборные Франции, Румынии и другие команды этого уровня превосходят нашу?
— Я считаю, что в техническом плане они нас не превосходят. А преимущество их заключается, прежде всего, в том, что в каждой из этих команд есть «звезды», которые могут сделать результат. Скажем, перед матчем с француженками мы делали анализ: надо ту «прихватить», эту. Началась игра, выходит негритянка ростом под два метра (Мариама Синья — авт.) и в самый ключевой момент забивает нам четыре гола. А вратарь Валерия Николя, которую два раза лучшей в мире признавали? То есть, чтобы добиваться чего-то серьезного на столь высоком уровне, надо иметь крепкий костяк плюс, как минимум, трех «звезд» — игроков, что называется, от бога, обладающих высочайшим индивидуальным мастерством. И ещё: в сборной, как бы банально это ни прозвучало, должны быть патриоты, люди, воспитанные в этой стране, готовые «умереть за Казахстан». Большинство «легионеров» к таковым не относится. Готовясь к матчу, мы, тренеры, «сводим баланс»: на этой позиции наш игрок лучше, на этой — их… Допустим, в сумме баланс не в нашу пользу. За счет чего можно выиграть? За счет настроя. Да, у него тоже есть определенные пределы, и он вряд ли поможет победить тех же норвежек, но когда разница в классе не столь ощутима, настрой способен сыграть важную роль. Однако для того, чтобы правильно настроить подопечных, я должен знать их, как говорится, от и до. И если игроки выросли на моих глазах, я точно знаю, кому и какие слова надо сказать: кого-то из девушек опустить с небес на землю, какой то, наоборот, внушить уверенность и т. д. То есть это должны быть наши, доморощенные.
— Значит, приглашение «легионеров» — мера исключительная и временная?
— Да, именно так.
— А где вы возьмете доморощенных, тем более — «звезд»?
— Вот в этом-то и заключается вся проблема. У нас нарушена система подготовки спортсменов, которая существовала прежде и которая приносила результат. Тогда была пирамида: детский спорт — юношеский спорт — спорт высших достижений. Каждый тренер отвечал за свой участок. Например, я начинал детским тренером, и моей задачей было подготовить девочек и передать их в сборную Казахстана соответствующего возраста. Затем они переходили в юношеские команды и т. д. Сегодня основа — детский спорт — можно сказать, выбита. И это негативно отражается не только на спорте высших достижений, но и на здоровье нации: сейчас едва ли не каждый второй ребенок — больной. Вот говорят: нет денег, нет залов. Но в советские годы залов было не больше, чем сегодня. И относительно денег грех жаловаться — суммы на спорт выделяются в общем-то немалые. А вот чего нет, так это системы — такой, которая была в Союзе и есть нынче в Китае. В этой системе раньше очень активно было задействовано Министерство просвещения. Школы предоставляли свои спортзалы, создавали условия для набора детей, у каждого детского тренера была возможность целенаправленно работать с ними. Я считаю, что все это необходимо возрождать. Должна быть четкая картина того, кто и за что, в том числе за детский спорт, отвечает. Комитет по спорту объективно не в состоянии за всем уследить. С него спрашивают за спорт высших достижений, и это правильно. Но какие бы там умные люди ни сидели, сколько бы они ни работали, хоть по 24 часа в сутки, все охватить они не смогут.
Вторая причина — это острейший дефицит тренерских кадров. С начала 1990-х пополнения практически не поступает, и сегодня подавляющему большинству тренеров за 50 лет или около того. Почему их мало? Потому, что эта профессия одна из самых низкооплачиваемых. Кто из молодых людей согласится работать за 15 тысяч? Мне могут возразить: мол, учителя и врачи тоже получают мало. Согласен, но ведь с того же учителя не требуют, чтобы он подготовил самого умного ученика, а задача тренера — как раз-таки воспитать самого лучшего, будущего чемпиона. Тем более что тренер — это особая профессия, им надо родиться. У нас в игровых видах спорта есть такое выражение: «игроки появляются, а тренеры рождаются». И чтобы найти, а затем воспитать настоящего тренера, должна быть селекция. А если выбирать не из кого, то шансы получить квалифицированного специалиста сводятся к минимуму. Словом, пока не будет надлежащих материальных стимулов для привлечения людей, которые бы занимались с детьми, мы вперед не продвинемся. Например, сейчас в женском гандболе по всему Казахстану работают от силы 25 тренеров. Они у себя в областях вынуждены заниматься и с взрослыми командами, и с юношескими, и с детскими — потому, что больше некому. С них спрашивают за занятые места, поэтому они форсируют события, стремятся как можно быстрее довести девочек до взрослого уровня. А значит, нарушается принцип поэтапности.
— И к чему это приводит?
— К тому, что игроки приходят во взрослые команды с серьезными огрехами в технической подготовке. А это уже ничем не компенсируешь. Детский тренер обязан львиную долю времени, отведенного на занятия, посвящать именно отработке техники, и, например, в женском гандболе девушка в 16–18 лет должна владеть не просто её азами, а сложными техническими приемами. Дальше идет только шлифовка. Что же касается «физики», то её всегда можно «подкачать». Тем более что все ведь идет параллельно. Если игрок владеет сложными техническими приемами, значит, он достаточно ловок и координирован, чтобы выполнять их, плюс научен тактическому мышлению, потому что, принимая мяч, уже знает, что делать дальше. Вообще среди основных качеств игрока я бы на первое место поставил характер (если его нет, то никакой талант не поможет), на второе — техническую подготовленность, и на третье — «физику».
Из области фантастики
— А может, стоит доплачивать тренерам, работающим на местах, не за занятые их командами места, а за то, что они подготовили, скажем, игроков для сборной?
— Совершенно верно. Допустим, если детский тренер подготовил для сборной Казахстана игрока, то ему можно было бы доплачивать (уже не от ДЮСШ, а от Комитета по спорту) определенную сумму до тех пор, пока его воспитанник выступает за эту сборную. Должно быть стимулирование тех, кто находит и пестует таланты.
— Есть такое мнение, и, на мой взгляд, обоснованное, что игровым командным видам спорта у нас в Казахстане уделяется меньше внимания, чем многим другим — например, единоборствам. Но ведь в советские годы ситуация была совершенно другой, и именно поэтому к нам пришли успехи в волейболе, водном поло, баскетболе, хоккее на траве…
— В чем тут причина? Со спортивного руководства требуют медалей Олимпийских игр, чемпионатов мира — требует общественность, требуете вы, журналисты. И если бы оно верило в то, что в игровых видах казахстанские команды в ближайшей перспективе могут занимать призовые места на крупнейших международных соревнованиях, то отношение, возможно, было бы другим. Однако на сегодня подобные успехи — это несбыточная мечта.
— Но ведь, с другой стороны, игровые виды наиболее популярны и престижны, и даже локальные победы в них получают гораздо больший резонанс, чем во многих других…
— Согласен. Вспомните, как на Азиатских играх сборная Узбекистана по футболу стала чемпионом. Это был триумф наших соседей, и многим уже не было дела до того, сколько медалей в общей сложности они завоевали. Но вы неправы, если считаете, что наше спортивное руководство не понимает этого. Дело в другом, и я уже сказал об этом: с него требуют медали чемпионатов мира и Олимпиад, а сборные по игровым видам спорта пока обещать этого не могут. Вот именно поэтому и необходимо возродить стройную систему подготовки спортсменов, которая будет работать и давать результат вне зависимости от того, что требуют со спортивных руководителей.
С другой стороны, конечно, нужен дифференцированный подход. Приведу такой пример. В Законе «О физической культуре и спорте» есть статья, предусматривающая выплату ежемесячных пособий людям, добившимся особых спортивных заслуг. Чтобы претендовать на их получение, надо занять призовое место на Олимпийских играх или первое место на чемпионате мира. Скажите, в каком игровом виде спорта Казахстан в ближайшие 10–15 лет может добиться такого достижения?
— Я бы сказал, что это из области фантастики…
— Вот именно. Значит, надо подходить дифференцированно, учитывая уровень конкуренции в мире. И потом, я не хочу обижать представителей других видов спорта, но ведь очевидно, что подготовить конкурентоспособную команду сложнее, чем одного спортсмена. Вот в гандболе на площадке одновременно могут находиться семь игроков. И чтобы команда могла замахнуться на такие высоты, как место на пьедестале почета чемпионатов мира и Олимпийских играх, из этих семерых четверо-пятеро должны быть суперигроками.
— Спортивных чиновников можно понять. Игровые виды спорта затратны, не гарантируют медалей. Лучше найти и вырастить какого-то самородка вроде Ильи Ильина, чем содержать команду из 12–16 человек…
— Поэтому я и говорю о дифференцированном подходе. Скажем, с начальника областного управления физкультуры и спорта спрашивают за место, занятое на республиканской спартакиаде. Он знает, что за медаль одного боксера и за такую же медаль в командном виде спорта дадут одинаковое количество очков. Но вторая обойдется ему гораздо дороже в денежном отношении, потребует значительно больше хлопот. Поэтому понятно, что он сделает упор на индивидуальных видах. А вот раньше на спартакиадах за места, занятые в игровых командных видах спорта, начислялся повышенный коэффициент. Почему бы это не ввести и сейчас? Возможно, тогда у спортивных руководителей на местах появится хоть какой-то стимул развивать игровые виды.
Личность и система
— Мы с вами говорили о том, что при оценке того или иного результата необходимо учитывать уровень конкуренции в данном виде спорта. Ведь понятно, что, допустим, пробиться в финальный турнир чемпионата мира по баскетболу и занять там 20-е место или попасть в первую мировую десятку в фехтовании труднее, чем стать призером чемпионата мира по кикбоксингу или тайскому боксу (при всем к ним уважении). Какой, на ваш взгляд, должна быть система критериев, обеспечивающих объективную оценку?
— На сей счет у меня есть предложение — создать в министерстве информационный отдел. Он может состоять из двух человек — это компьютерщик со знанием английского языка и специалист, разбирающийся в спорте. Условно говоря, статистик. Их задача — выуживать из Интернета всю необходимую информацию и предоставлять её спортивному руководству. И вот когда к министру или к председателю Комитета после каких-то международных соревнований приходит с отчетом главный тренер по тому или иному виду спорта, у них под рукой должна быть максимально полная информация — кто участвовал в этих соревнованиях, были ли все сильнейшие или кто-то не приехал, каков уровень конкуренции, какова ситуация в странах, представители которых были соперниками казахстанцев (сколько занимающихся, какова численность тренеров, уровень финансирования, какое место они занимают в мировом рейтинге и т. д.). В этом случае будет четкая картина, появится возможность дать всестороннюю и объективную оценку. Основываться же только на словах тренеров нельзя — ведь каждый хочет преподать себя и свои результаты в выгодном свете. А спортивный руководитель, каким бы компетентным он ни был, не может держать в голове такой объем информации по всем видам спорта.
— Давайте вернемся непосредственно к гандболу. Что вы можете сказать о ближайшем резерве сборной?
— Ближайший резерв — это девочки в возрасте от 16 до 20 лет. К сожалению, будущих «звезд» среди них не видно. Разве что есть в Астане одна очень перспективная гандболистка, которая может со временем вырасти в классного игрока. Но ещё вопрос: станет она таковой или нет. Что касается возрастной категории 15 лет и младше, то есть 20–30 по-настоящему способных девочек. Но проблема в том, что тренеры, как я уже говорил, начинают форсировать их подготовку, раньше времени подпускать к взрослым соревнованиям.
— Раз среди 16-20-летних практически нет тех, кто может в ближайшее время пополнить сборную, можно спрогнозировать, что новый олимпийский цикл сложится для нее неудачно?
— Трудно сказать. Сейчас в сборной ситуация такова, что на каждое место приходится по одному человеку — это с учетом «легионеров». То есть конкуренции, по сути, нет. Конечно, если кто-то «сломается» или уйдет из спорта, замена будет, но далеко не равноценная. И проблема с резервом существует не только у нас. Вот сейчас в волейболе во главе национальных сборных Казахстана встали Геннадий Паршин и Нелли Щербакова — великие тренеры. В их квалификации никто не сомневается, но и никто не может дать гарантии, что их команды попадут на Олимпийские игры. Ведь все равно решающее значение будет иметь то, какой «материал» они получат в свое распоряжение.
— От чего зависит количество и качество резерва, да и вообще то, будет ли культивироваться гандбол в том или ином регионе?
— Прежде всего, должны быть тренеры — причем, не один, а, как минимум, пять. Например, в России кузницей резерва для женского гандбола считается. Волгоград. Там только на наборе работают десять квалифицированных специалистов. Они набирают детей, доводят их до определенного уровня и передают в юношеские команды. Неслучайно сборная России на чемпионате Европы для гандболисток 1992 года рождения была практически полностью представлена воспитанницами волгоградской школы. В этом городе нашли возможность создать условия для тренеров, которые работают с детьми.
— Значит, в Волгограде нашелся человек, неравнодушный к гандболу, к тому же пробивной. А в Казахстане возможно появление таких людей? Почему, например, в Кызылорде культивируют гандбол? Потому что там есть Вячеслав Ким?
— В принципе, да. Он — человек, который обладает способностью доказывать и на словах, и на деле: вот нынче его команда станет чемпионом Казахстана. Вячеслав Чансебович там все «крутит»: он и взрослой командой занимается, и юношами, и детьми, хотя это не совсем правильно. Но если он уедет оттуда? Не уверен, что там сохранится что-то серьезное. А должна быть система. Ушел один — пришел другой, а система продолжает работать. Вот к чему надо стремиться.
Вспоминая Олимпиаду
— Лев Николаевич, какие задачи стояли перед командой в Пекине, и были ли они, на ваш взгляд, выполнены?
— Давайте я сначала спрошу вас: само участие двух казахстанских сборных по игровым видам спорта в Олимпийских играх — это большое достижение?
— Учитывая уровень конкуренции в мире, да.
— Так вот, министр туризма и спорта на первом заседании штаба олимпийской делегации в Пекине, обращаясь ко мне и главному тренеру женской волейбольной сборной Виктору Журавлеву, сказал примерно то же самое: «То, что вы попали на Олимпиаду, — уже огромное дело». Сейчас можно услышать разные оценки, в том числе и такую, что мы, мол, должны были занять более высокое место, чем десятое. Что можно на это ответить? Когда команда ехала в Пекин, мы ставили перед собой задачу набрать максимально возможное количество очков в матчах группового этапа со сборными Китая и Анголы, поскольку три остальные команды, попавшие в нашу группу, объективно сильнее нас. В том, что мы победим китаянок, я был уверен. Ещё в марте, когда наше участие в Олимпиаде оставалось под вопросом (если помните, тогда шли «разборки» между международной и азиатской федерациями), мы играли с ними на одном турнире. У нас не было ни одного «легионера», в воротах стоял полевой игрок, и мы проиграли с разницей в 12 мячей. Зато у меня была возможность изучить тактику китайской сборной. И точно такую же тактику, к которой мы оказались готовы, она применила на Олимпиаде. На послематчевой пресс-конференции главный тренер китаянок признал, что они проиграли нам именно тактически. Что касается сборной Анголы, то она очень сильна — недаром заняла 7-е место на чемпионате мира 2007 года, когда выиграла у француженок, хорваток, венгерок. Просто на Олимпиаде у нее был некоторый спад. Да, мы могли в матче с этой командой победить, но у нас немного не пошла игра. И если брать сборные Анголы, Китая и Казахстана, то мы в очных поединках внутри этой тройки набрали три очка, хозяйки Игр — два, а гандболистки из Африки — одно. То есть мы должны были занять четвертое место в группе и выйти в следующую стадию. Но в последнем матче группового этапа француженки отдали игру китаянкам. Да, доказать, что та встреча была договорной, сложно: как говорится, не пойман — не вор. Однако смотрите, что было дальше. В четвертьфинале матч между теми же француженками и россиянками дали судить китайской паре арбитров, хотя она была самой слабой на олимпийском турнире. И эти судьи в благодарность за «услугу», оказанную их соотечественницам, откровенно помогали сборной Франции. Команды сыграли два овертайма, и только в концовке второго россиянки забросили решающий мяч.
— Насколько мне известно, в Пекине все казахстанские олимпийцы, завершившие свои выступления, сразу же улетали домой. А вы, значит, остались там, хотя наша сборная не пробилась во вторую стадию?
— Мы там были практически от начала до конца Игр. Руководство олимпийской делегации Казахстана положительно отнеслось к нашей просьбе и разрешило команде остаться, чтобы мы могли посмотреть матчи сильнейших сборных. Кстати, не могу не сказать о том, что Комитет по спорту, Федерация гандбола Казахстана создали нам перед Олимпиадой отличные условия для подготовки. А непосредственно во время Игр в штабе была деловая, благожелательная атмосфера. Для меня эта Олимпиада стала первой, но раньше я со своими командами участвовал в разных соревнованиях и могу сравнивать. Обычно на заседания штаба идешь как на казнь — в воздухе витает напряжение, разговор идет на повышенных тонах, выходишь оттуда весь дерганый, твоя нервозность передается команде… В Пекине же не было ни окриков, ни давления — руководители делегации прекрасно понимали, что тренеры сами хотят как лучше, и криком тут не поможешь. Наверное, потому и выступили казахстанские спортсмены даже более успешно, чем планировалось. Тон задал министр, который на первом же заседании сказал, что не надо требовать от спортсменов невозможного. И это правильно, потому что иначе потом спортсмены перестанут принимать на веру слова тренера даже тогда, когда он будет требовать возможное. Представьте, что я скажу своим игрокам: «Завтра вы должны выиграть у сборной Норвегии». Они, наверное, промолчат, но про себя подумают: «Он в своем уме?».
Хорошо, не будем брать норвежек — они сильнейшие в мире и заслуженно стали олимпийскими чемпионками. Например, Франция. В этой стране национальное первенство проходит в пяти лигах. Представляете, сколько там команд, какой выбор игроков? На чемпионате мира 2007 года мы попали в небольшой городок под Парижем и там увидели, как играет сборная полицейских французской столицы — высокий уровень! Да в тех же Китае, Анголе число гандболисток, тренеров значительно больше, чем у нас. Недаром сборные этих стран постоянно участвуют в чемпионатах мира и Олимпийских играх. Это очень опытные команды.
Где взять «звезд»?
— В чем те же сборные Франции, Румынии и другие команды этого уровня превосходят нашу?
— Я считаю, что в техническом плане они нас не превосходят. А преимущество их заключается, прежде всего, в том, что в каждой из этих команд есть «звезды», которые могут сделать результат. Скажем, перед матчем с француженками мы делали анализ: надо ту «прихватить», эту. Началась игра, выходит негритянка ростом под два метра (Мариама Синья — авт.) и в самый ключевой момент забивает нам четыре гола. А вратарь Валерия Николя, которую два раза лучшей в мире признавали? То есть, чтобы добиваться чего-то серьезного на столь высоком уровне, надо иметь крепкий костяк плюс, как минимум, трех «звезд» — игроков, что называется, от бога, обладающих высочайшим индивидуальным мастерством. И ещё: в сборной, как бы банально это ни прозвучало, должны быть патриоты, люди, воспитанные в этой стране, готовые «умереть за Казахстан». Большинство «легионеров» к таковым не относится. Готовясь к матчу, мы, тренеры, «сводим баланс»: на этой позиции наш игрок лучше, на этой — их… Допустим, в сумме баланс не в нашу пользу. За счет чего можно выиграть? За счет настроя. Да, у него тоже есть определенные пределы, и он вряд ли поможет победить тех же норвежек, но когда разница в классе не столь ощутима, настрой способен сыграть важную роль. Однако для того, чтобы правильно настроить подопечных, я должен знать их, как говорится, от и до. И если игроки выросли на моих глазах, я точно знаю, кому и какие слова надо сказать: кого-то из девушек опустить с небес на землю, какой то, наоборот, внушить уверенность и т. д. То есть это должны быть наши, доморощенные.
— Значит, приглашение «легионеров» — мера исключительная и временная?
— Да, именно так.
— А где вы возьмете доморощенных, тем более — «звезд»?
— Вот в этом-то и заключается вся проблема. У нас нарушена система подготовки спортсменов, которая существовала прежде и которая приносила результат. Тогда была пирамида: детский спорт — юношеский спорт — спорт высших достижений. Каждый тренер отвечал за свой участок. Например, я начинал детским тренером, и моей задачей было подготовить девочек и передать их в сборную Казахстана соответствующего возраста. Затем они переходили в юношеские команды и т. д. Сегодня основа — детский спорт — можно сказать, выбита. И это негативно отражается не только на спорте высших достижений, но и на здоровье нации: сейчас едва ли не каждый второй ребенок — больной. Вот говорят: нет денег, нет залов. Но в советские годы залов было не больше, чем сегодня. И относительно денег грех жаловаться — суммы на спорт выделяются в общем-то немалые. А вот чего нет, так это системы — такой, которая была в Союзе и есть нынче в Китае. В этой системе раньше очень активно было задействовано Министерство просвещения. Школы предоставляли свои спортзалы, создавали условия для набора детей, у каждого детского тренера была возможность целенаправленно работать с ними. Я считаю, что все это необходимо возрождать. Должна быть четкая картина того, кто и за что, в том числе за детский спорт, отвечает. Комитет по спорту объективно не в состоянии за всем уследить. С него спрашивают за спорт высших достижений, и это правильно. Но какие бы там умные люди ни сидели, сколько бы они ни работали, хоть по 24 часа в сутки, все охватить они не смогут.
Вторая причина — это острейший дефицит тренерских кадров. С начала 1990-х пополнения практически не поступает, и сегодня подавляющему большинству тренеров за 50 лет или около того. Почему их мало? Потому, что эта профессия одна из самых низкооплачиваемых. Кто из молодых людей согласится работать за 15 тысяч? Мне могут возразить: мол, учителя и врачи тоже получают мало. Согласен, но ведь с того же учителя не требуют, чтобы он подготовил самого умного ученика, а задача тренера — как раз-таки воспитать самого лучшего, будущего чемпиона. Тем более что тренер — это особая профессия, им надо родиться. У нас в игровых видах спорта есть такое выражение: «игроки появляются, а тренеры рождаются». И чтобы найти, а затем воспитать настоящего тренера, должна быть селекция. А если выбирать не из кого, то шансы получить квалифицированного специалиста сводятся к минимуму. Словом, пока не будет надлежащих материальных стимулов для привлечения людей, которые бы занимались с детьми, мы вперед не продвинемся. Например, сейчас в женском гандболе по всему Казахстану работают от силы 25 тренеров. Они у себя в областях вынуждены заниматься и с взрослыми командами, и с юношескими, и с детскими — потому, что больше некому. С них спрашивают за занятые места, поэтому они форсируют события, стремятся как можно быстрее довести девочек до взрослого уровня. А значит, нарушается принцип поэтапности.
— И к чему это приводит?
— К тому, что игроки приходят во взрослые команды с серьезными огрехами в технической подготовке. А это уже ничем не компенсируешь. Детский тренер обязан львиную долю времени, отведенного на занятия, посвящать именно отработке техники, и, например, в женском гандболе девушка в 16–18 лет должна владеть не просто её азами, а сложными техническими приемами. Дальше идет только шлифовка. Что же касается «физики», то её всегда можно «подкачать». Тем более что все ведь идет параллельно. Если игрок владеет сложными техническими приемами, значит, он достаточно ловок и координирован, чтобы выполнять их, плюс научен тактическому мышлению, потому что, принимая мяч, уже знает, что делать дальше. Вообще среди основных качеств игрока я бы на первое место поставил характер (если его нет, то никакой талант не поможет), на второе — техническую подготовленность, и на третье — «физику».
Из области фантастики
— А может, стоит доплачивать тренерам, работающим на местах, не за занятые их командами места, а за то, что они подготовили, скажем, игроков для сборной?
— Совершенно верно. Допустим, если детский тренер подготовил для сборной Казахстана игрока, то ему можно было бы доплачивать (уже не от ДЮСШ, а от Комитета по спорту) определенную сумму до тех пор, пока его воспитанник выступает за эту сборную. Должно быть стимулирование тех, кто находит и пестует таланты.
— Есть такое мнение, и, на мой взгляд, обоснованное, что игровым командным видам спорта у нас в Казахстане уделяется меньше внимания, чем многим другим — например, единоборствам. Но ведь в советские годы ситуация была совершенно другой, и именно поэтому к нам пришли успехи в волейболе, водном поло, баскетболе, хоккее на траве…
— В чем тут причина? Со спортивного руководства требуют медалей Олимпийских игр, чемпионатов мира — требует общественность, требуете вы, журналисты. И если бы оно верило в то, что в игровых видах казахстанские команды в ближайшей перспективе могут занимать призовые места на крупнейших международных соревнованиях, то отношение, возможно, было бы другим. Однако на сегодня подобные успехи — это несбыточная мечта.
— Но ведь, с другой стороны, игровые виды наиболее популярны и престижны, и даже локальные победы в них получают гораздо больший резонанс, чем во многих других…
— Согласен. Вспомните, как на Азиатских играх сборная Узбекистана по футболу стала чемпионом. Это был триумф наших соседей, и многим уже не было дела до того, сколько медалей в общей сложности они завоевали. Но вы неправы, если считаете, что наше спортивное руководство не понимает этого. Дело в другом, и я уже сказал об этом: с него требуют медали чемпионатов мира и Олимпиад, а сборные по игровым видам спорта пока обещать этого не могут. Вот именно поэтому и необходимо возродить стройную систему подготовки спортсменов, которая будет работать и давать результат вне зависимости от того, что требуют со спортивных руководителей.
С другой стороны, конечно, нужен дифференцированный подход. Приведу такой пример. В Законе «О физической культуре и спорте» есть статья, предусматривающая выплату ежемесячных пособий людям, добившимся особых спортивных заслуг. Чтобы претендовать на их получение, надо занять призовое место на Олимпийских играх или первое место на чемпионате мира. Скажите, в каком игровом виде спорта Казахстан в ближайшие 10–15 лет может добиться такого достижения?
— Я бы сказал, что это из области фантастики…
— Вот именно. Значит, надо подходить дифференцированно, учитывая уровень конкуренции в мире. И потом, я не хочу обижать представителей других видов спорта, но ведь очевидно, что подготовить конкурентоспособную команду сложнее, чем одного спортсмена. Вот в гандболе на площадке одновременно могут находиться семь игроков. И чтобы команда могла замахнуться на такие высоты, как место на пьедестале почета чемпионатов мира и Олимпийских играх, из этих семерых четверо-пятеро должны быть суперигроками.
— Спортивных чиновников можно понять. Игровые виды спорта затратны, не гарантируют медалей. Лучше найти и вырастить какого-то самородка вроде Ильи Ильина, чем содержать команду из 12–16 человек…
— Поэтому я и говорю о дифференцированном подходе. Скажем, с начальника областного управления физкультуры и спорта спрашивают за место, занятое на республиканской спартакиаде. Он знает, что за медаль одного боксера и за такую же медаль в командном виде спорта дадут одинаковое количество очков. Но вторая обойдется ему гораздо дороже в денежном отношении, потребует значительно больше хлопот. Поэтому понятно, что он сделает упор на индивидуальных видах. А вот раньше на спартакиадах за места, занятые в игровых командных видах спорта, начислялся повышенный коэффициент. Почему бы это не ввести и сейчас? Возможно, тогда у спортивных руководителей на местах появится хоть какой-то стимул развивать игровые виды.
Личность и система
— Мы с вами говорили о том, что при оценке того или иного результата необходимо учитывать уровень конкуренции в данном виде спорта. Ведь понятно, что, допустим, пробиться в финальный турнир чемпионата мира по баскетболу и занять там 20-е место или попасть в первую мировую десятку в фехтовании труднее, чем стать призером чемпионата мира по кикбоксингу или тайскому боксу (при всем к ним уважении). Какой, на ваш взгляд, должна быть система критериев, обеспечивающих объективную оценку?
— На сей счет у меня есть предложение — создать в министерстве информационный отдел. Он может состоять из двух человек — это компьютерщик со знанием английского языка и специалист, разбирающийся в спорте. Условно говоря, статистик. Их задача — выуживать из Интернета всю необходимую информацию и предоставлять её спортивному руководству. И вот когда к министру или к председателю Комитета после каких-то международных соревнований приходит с отчетом главный тренер по тому или иному виду спорта, у них под рукой должна быть максимально полная информация — кто участвовал в этих соревнованиях, были ли все сильнейшие или кто-то не приехал, каков уровень конкуренции, какова ситуация в странах, представители которых были соперниками казахстанцев (сколько занимающихся, какова численность тренеров, уровень финансирования, какое место они занимают в мировом рейтинге и т. д.). В этом случае будет четкая картина, появится возможность дать всестороннюю и объективную оценку. Основываться же только на словах тренеров нельзя — ведь каждый хочет преподать себя и свои результаты в выгодном свете. А спортивный руководитель, каким бы компетентным он ни был, не может держать в голове такой объем информации по всем видам спорта.
— Давайте вернемся непосредственно к гандболу. Что вы можете сказать о ближайшем резерве сборной?
— Ближайший резерв — это девочки в возрасте от 16 до 20 лет. К сожалению, будущих «звезд» среди них не видно. Разве что есть в Астане одна очень перспективная гандболистка, которая может со временем вырасти в классного игрока. Но ещё вопрос: станет она таковой или нет. Что касается возрастной категории 15 лет и младше, то есть 20–30 по-настоящему способных девочек. Но проблема в том, что тренеры, как я уже говорил, начинают форсировать их подготовку, раньше времени подпускать к взрослым соревнованиям.
— Раз среди 16-20-летних практически нет тех, кто может в ближайшее время пополнить сборную, можно спрогнозировать, что новый олимпийский цикл сложится для нее неудачно?
— Трудно сказать. Сейчас в сборной ситуация такова, что на каждое место приходится по одному человеку — это с учетом «легионеров». То есть конкуренции, по сути, нет. Конечно, если кто-то «сломается» или уйдет из спорта, замена будет, но далеко не равноценная. И проблема с резервом существует не только у нас. Вот сейчас в волейболе во главе национальных сборных Казахстана встали Геннадий Паршин и Нелли Щербакова — великие тренеры. В их квалификации никто не сомневается, но и никто не может дать гарантии, что их команды попадут на Олимпийские игры. Ведь все равно решающее значение будет иметь то, какой «материал» они получат в свое распоряжение.
— От чего зависит количество и качество резерва, да и вообще то, будет ли культивироваться гандбол в том или ином регионе?
— Прежде всего, должны быть тренеры — причем, не один, а, как минимум, пять. Например, в России кузницей резерва для женского гандбола считается. Волгоград. Там только на наборе работают десять квалифицированных специалистов. Они набирают детей, доводят их до определенного уровня и передают в юношеские команды. Неслучайно сборная России на чемпионате Европы для гандболисток 1992 года рождения была практически полностью представлена воспитанницами волгоградской школы. В этом городе нашли возможность создать условия для тренеров, которые работают с детьми.
— Значит, в Волгограде нашелся человек, неравнодушный к гандболу, к тому же пробивной. А в Казахстане возможно появление таких людей? Почему, например, в Кызылорде культивируют гандбол? Потому что там есть Вячеслав Ким?
— В принципе, да. Он — человек, который обладает способностью доказывать и на словах, и на деле: вот нынче его команда станет чемпионом Казахстана. Вячеслав Чансебович там все «крутит»: он и взрослой командой занимается, и юношами, и детьми, хотя это не совсем правильно. Но если он уедет оттуда? Не уверен, что там сохранится что-то серьезное. А должна быть система. Ушел один — пришел другой, а система продолжает работать. Вот к чему надо стремиться.
Автор: Женис БайхожаИсточник: Республиканская газета «Sport&KS» (Sport&KS)
Все самое актуальное о спорте в вашем телефоне - подписывайтесь на наш Instagram!
Реклама