Сколько стоит «золото»? / Легкая атлетика
Комментарии
Поделиться
Золотая Рыпакова Давно у нас не было больших побед в «королеве спорта». И вот, наконец, дождались — на чемпионате мира в закрытых помещениях, состоявшемся в Дохе (Катар), наша 25-летняя соотечественница Ольга Рыпакова завоевала «золото» в тройном прыжке, установив в своей лучшей попытке личный рекорд — 15 метров 14 сантиметров. В предыдущем номере газеты мы рассказали о том, как проходили эти соревнования, а сегодня «Sport&KS» предлагает вниманию читетелей интервью с самой героиней.
— Ольга, редакция газеты «Sport&KS» поздравляет вас с «золотом». И наш первый вопрос. Вашу победу в Дохе назвали главной неожиданностью чемпионата мира. Вы согласны с такой оценкой?
— Может, для кого-то это и неожиданность, но, на мой взгляд, я была готова к соревнованиям на все 100 процентов. Даже перед поездкой в Доху, когда руководство ДШНК поинтересовалось, на какие результаты мы рассчитываем (мол, на что оно будет выделять средства), я четко и ясно сказала: «Я еду за медалью!». Мне показалось, что к моим словам они отнеслись несерьезно. Так что для спортивного руководства моя медаль, наверное, и стала неожиданностью. Это с одной стороны. А если посмотреть на ситуацию с другой стороны, то, как вы знаете, у меня были очень сильные соперницы — двукратная чемпионка мира кубинка Варгелис Савиньи и неоднократный призер мировых первенств россиянка Анна Пятых. У меня же по сравнению с ними опыт в этом виде легкой атлетики небольшой, и, видимо, от прыгуньи с таким скромным «багажом» меньше всего ожидали подобного выступления.
— Почему вы переквалифицировались с прыжков в длину на тройной прыжок?
— Три года назад проходил легкоатлетический турнир в рамках Спартакиады Республики Казахстан, и меня попросили выступить в тройном прыжке. Для меня это были первые соревнования в данном виде, но я показала очень хороший результат, сразу же выполнив норматив мастера спорта международного класса. Тогда мои наставники решили, что раз тройной прыжок у меня получается даже лучше, чем в прыжки в длину, значит, я могу в этом виде достойно выглядеть на мировом уровне.
— Как проходили состязания на чемпионате мира? Тяжело было соперничать с более титулованными прыгуньями?
— Не могу сказать, что во время соревнований я прилагала чрезвычайные усилия. Сборы и многочасовые тренировки, благодаря которым я должна была выйти на пик формы, — вот это было самым трудным. А на чемпионате мира я лишь продемонстрировала результаты подготовки. Вообще я обратила внимание на такую закономерность: если на соревнованиях я заставляю себя прилагать большие усилия — далеких прыжков не получается, а если я выполняю прыжки легко, свободно, в свое удовольствие — все выходит как нельзя лучше.
— Какие у вас взаимоотношения с соперницами? Вы общаетесь?
— С Анной Пятых и другими российскими спортсменками у меня дружеские отношения. А вот с Варгелис Савиньи пообщаться не получилось — из-за языкового барьера. Она говорит по-испански, я — по-русски, а английским мы обе владеем недостаточно хорошо, чтобы свободно разговаривать. Так что наше общение ограничилось только простыми фразами «привет», «пока», «как дела?».
— Напряженная атмосфера чемпионата, похоже, не особенно сказалась на вашем выступлении…
— Действительно, напряжение было очень высоким! К тому же поначалу меня одолевали мысли материального плана — что от результатов моего выступления лично для меня зависит очень многое. Я думала о том, как эти результаты повлияют на отношение ко мне: дадут ли мне возможность ездить на сборы, какой будет зарплата в дальнейшем. К сожалению, в Казахстане легкоатлетам приходится беспокоиться об этом. Но я внушила себе: надо отвлечься от этих мыслей и просто получать удовольствие от участия в чемпионате мира, тем более что я находилась в прекрасной физической форме, со здоровьем все было в порядке.
— В последней попытке вы уже в ранге чемпионки мира прыгнули на 15.14, установив личный рекорд…
— Я начала заниматься легкой атлетикой с семилетнего возраста, и моими тренерами по сей день являются Татьяна Назарова и мой отец, в прошлом десятиборец Сергей Дмитриевич Алексеев. Так вот, они с детства внушали мне, что на каждом соревновании я должна бороться не только с соперницами, но и сама с собой, должна постоянно стремиться улучшить собственный результат. Помню, когда я еще занималась прыжками в длину, на областных соревнованиях мне не было равных, и это расслабляло. В таких случаях тренеры советовали мне не расслабляться и соревноваться с собой. И я до сих пор следую этому принципу.
— Отец ездил с вами в Катар. Он, наверное, больше вас радовался золотой медали…
— Сразу же после завершения соревнований я посмотрела на трибуну, где находился папа, и увидела, как он вне себя от радости машет руками и даже подпрыгивает. Потом он подбежал ко мне, обнял и от волнения только и смог выговорить: «Молодец, доченька». Я же не сразу осознала происходящее, но затем меня тоже захлестнула волна счастья. Были звонки от мамы, родных, близких, друзей. Жаль, что у любителей спорта в Казахстане не было возможности смотреть чемпионат мира по телевидению. В лучшем случае они могли следить за результатами в Интернете. Тем не менее, я знала, что мои болельщики, как говорится, держат за меня кулаки, ведь перед отъездом я услышала много хороших напутствий, а также слова о том, что все верят в меня.
Когда все закончилось, я была рада не только победе, но и хорошему результату, который на три сантиметра превысил мой «пекинский». К тому же мой прыжок стал третьим по дальности в закрытых помещениях за всю историю легкой атлетики. И еще я думаю, что у нас в Казахстане есть и другие спортсмены, способные завоевывать медали на таких чемпионатах.
— Кого вы имеете в виду?
— Например, Марину Аитову. Очень жаль, что для нашей команды не организовали нормальные сборы. Получилось так, что они были только у меня — в Таиланде, а остальные спортсмены тренировались здесь, в манеже. Можно сказать, выживали там. Если бы мы поехали на сборы все вместе, то, возможно, и Марина бы стала призером чемпионата мира. Не знаю, почему так произошло — может, из-за Олимпиады в Ванкувере сократилось финансирование других видов спорта. Как бы то ни было, главному тренеру удалось отстоять сборы только для меня.
— По-вашему, именно недостаточное финансирование не позволяет казахстанским легкоатлетам добиваться большего на международном уровне?
— Несомненно, все дело в этом. Посудите сами: финансирование во всех видах спорта разное. К примеру, на футбол выделяются огромные суммы, хотя он в Казахстане на низком уровне. А те виды спорта, в которых очень много дисциплин и которые могут принести стране много медалей (скажем, легкая атлетика), остаются на втором плане.
— Ваш супруг Денис, бывший легкоатлет, закончил спортивную карьеру четыре года назад. Чем он занимается сегодня?
— Бизнесом.
— Сколько зарабатывает чемпионка мира?
— Конкретную цифру называть не стану. Вообще, легкоатлетам в Казахстане платят очень мало. От ДШНК мы получаем порядка 25–30 тысяч тенге, зарплата зависит еще от стажа. Сумма ничтожно мала, потому что спортсменам нужно усиленное питание. Многие легкоатлеты, чтобы как-то обеспечить себя и свои семьи, выступают на международных коммерческих стартах, где платят призовые. К примеру, я сама выезжаю на соревнования, на которых можно подзаработать.
— Если не секрет, сколько вы получили за «золото» чемпионата мира в Дохе?
— Пока не получила, и, честно говоря, не имею понятия, какой будет призовая сумма. Я пыталась узнать, но никто ничего не может сказать.
— А во сколько оценили ваши победы на Азиатских играх в закрытых помещениях и на чемпионате Азии по легкой атлетике?
— На этих соревнованиях наша команда выступила достойно, завоевала много золотых медалей. Нам обещали выплатить премиальные, примерно по 3000 долларов США, но до сих пор никто из легкоатлетов денег так и не получил.
— С жильем проблем нет?
— Вот уже семь лет я проживаю в Алматы, хотя выступаю за Усть-Каменогорск, да и прописана там же. Просто у супруга здесь работа, к тому же тренироваться в родном городе негде — впрочем, и здесь тоже. Мы снимаем жилье. Так как я выступаю за Восточно-Казахстанскую область, мне в Усть-Каменогорске дали трехкомнатную квартиру за четвертое место на пекинской Олимпиаде, но это жилье — государственное и не является моей собственностью. Не знаю, будет ли у меня право на приватизацию квартиры.
— Как долго вы собираетесь оставаться в спорте?
— Это зависит от многих обстоятельств. Пока слишком далеко не заглядываю, и сегодня мои планы связаны с Олимпиадой 2012 года. Мечта любого спортсмена — стать олимпийским чемпионом, и я буду очень стараться, чтобы завоевать в Лондоне высшую награду.
— Какой вы видите свою жизнь по завершении спортивной карьеры?
— Первым моим решением будет рождение второго ребенка. То есть хочу прибавления в семье, чтобы у моей дочери Настеньки, которой сейчас пять лет, появился братик или сестренка.
— Вы назвали ряд проблем, существующих в казахстанской легкой атлетике. Какие еще вас беспокоят особенно?
— У нас много нерешенных проблем. Главная из них — отсутствие спортивных сооружений. Единственный стадион — «Центральный» в Алматы, где мы тренировались на ужасной дорожке и на видавшем виды синтетическом покрытии, закрыли на реконструкцию. Вначале мы обрадовались, надеясь, что теперь там все приведут в порядок, но, судя по темпам работ, этим летом мы останемся без стадиона, а значит, легкоатлетам негде будет тренироваться. Зимой мы занимались в манеже, что на Тимирязева-Байзакова, но и его состояние не ахти какое. Он нестандартный, со старым, грязным инвентарем, не соответствующий санитарно-эпидемиологическим нормам. Из-за отсутствия других вариантов в холодное время мы тренировались там. Сейчас уже наступили теплые дни, и теперь нам негде готовиться к предстоящим стартам.
— А каковы условия в Усть-Каменогорске?
— Там почти аналогичная ситуация — есть небольшой стадион, но покрытие оставляет желать лучшего. Он скорее подходит для тренировок детей, которые делают первые шаги в легкой атлетике. А для спортсменов высокого уровня с соответствующими нагрузками заниматься там даже травмоопасно.
— Какие старты запланированы у вас на ближайшее время?
— 23 мая мне предстоит важный коммерческий старт — этап «Бриллиантовой лиги», который пройдет в Шанхае. Надеюсь и там выступить достойно.
— У вас телегеничная внешность. Не поступали предложения сняться в рекламных роликах? Многие спортивные «звезды» рекламируют зубные пасты, дезодоранты…
— Нет. А если предложат, то я вначале проконсультируюсь с тренерами — не помешает ли это тренировочному процессу.
— Спасибо за интервью. И удач на будущих стартах!
Автор: Аида КасымбаеваИсточник: Республиканская газета «Sport&KS»
Давно у нас не было больших побед в «королеве спорта». И вот, наконец, дождались — на чемпионате мира в закрытых помещениях, состоявшемся в Дохе (Катар), наша 25-летняя соотечественница Ольга Рыпакова завоевала «золото» в тройном прыжке, установив в своей лучшей попытке личный рекорд — 15 метров 14 сантиметров. В предыдущем номере газеты мы рассказали о том, как проходили эти соревнования, а сегодня «Sport&KS» предлагает вниманию читетелей интервью с самой героиней.
— Ольга, редакция газеты «Sport&KS» поздравляет вас с «золотом». И наш первый вопрос. Вашу победу в Дохе назвали главной неожиданностью чемпионата мира. Вы согласны с такой оценкой?
— Может, для кого-то это и неожиданность, но, на мой взгляд, я была готова к соревнованиям на все 100 процентов. Даже перед поездкой в Доху, когда руководство ДШНК поинтересовалось, на какие результаты мы рассчитываем (мол, на что оно будет выделять средства), я четко и ясно сказала: «Я еду за медалью!». Мне показалось, что к моим словам они отнеслись несерьезно. Так что для спортивного руководства моя медаль, наверное, и стала неожиданностью. Это с одной стороны. А если посмотреть на ситуацию с другой стороны, то, как вы знаете, у меня были очень сильные соперницы — двукратная чемпионка мира кубинка Варгелис Савиньи и неоднократный призер мировых первенств россиянка Анна Пятых. У меня же по сравнению с ними опыт в этом виде легкой атлетики небольшой, и, видимо, от прыгуньи с таким скромным «багажом» меньше всего ожидали подобного выступления.
— Почему вы переквалифицировались с прыжков в длину на тройной прыжок?
— Три года назад проходил легкоатлетический турнир в рамках Спартакиады Республики Казахстан, и меня попросили выступить в тройном прыжке. Для меня это были первые соревнования в данном виде, но я показала очень хороший результат, сразу же выполнив норматив мастера спорта международного класса. Тогда мои наставники решили, что раз тройной прыжок у меня получается даже лучше, чем в прыжки в длину, значит, я могу в этом виде достойно выглядеть на мировом уровне.
— Как проходили состязания на чемпионате мира? Тяжело было соперничать с более титулованными прыгуньями?
— Не могу сказать, что во время соревнований я прилагала чрезвычайные усилия. Сборы и многочасовые тренировки, благодаря которым я должна была выйти на пик формы, — вот это было самым трудным. А на чемпионате мира я лишь продемонстрировала результаты подготовки. Вообще я обратила внимание на такую закономерность: если на соревнованиях я заставляю себя прилагать большие усилия — далеких прыжков не получается, а если я выполняю прыжки легко, свободно, в свое удовольствие — все выходит как нельзя лучше.
— Какие у вас взаимоотношения с соперницами? Вы общаетесь?
— С Анной Пятых и другими российскими спортсменками у меня дружеские отношения. А вот с Варгелис Савиньи пообщаться не получилось — из-за языкового барьера. Она говорит по-испански, я — по-русски, а английским мы обе владеем недостаточно хорошо, чтобы свободно разговаривать. Так что наше общение ограничилось только простыми фразами «привет», «пока», «как дела?».
— Напряженная атмосфера чемпионата, похоже, не особенно сказалась на вашем выступлении…
— Действительно, напряжение было очень высоким! К тому же поначалу меня одолевали мысли материального плана — что от результатов моего выступления лично для меня зависит очень многое. Я думала о том, как эти результаты повлияют на отношение ко мне: дадут ли мне возможность ездить на сборы, какой будет зарплата в дальнейшем. К сожалению, в Казахстане легкоатлетам приходится беспокоиться об этом. Но я внушила себе: надо отвлечься от этих мыслей и просто получать удовольствие от участия в чемпионате мира, тем более что я находилась в прекрасной физической форме, со здоровьем все было в порядке.
— В последней попытке вы уже в ранге чемпионки мира прыгнули на 15.14, установив личный рекорд…
— Я начала заниматься легкой атлетикой с семилетнего возраста, и моими тренерами по сей день являются Татьяна Назарова и мой отец, в прошлом десятиборец Сергей Дмитриевич Алексеев. Так вот, они с детства внушали мне, что на каждом соревновании я должна бороться не только с соперницами, но и сама с собой, должна постоянно стремиться улучшить собственный результат. Помню, когда я еще занималась прыжками в длину, на областных соревнованиях мне не было равных, и это расслабляло. В таких случаях тренеры советовали мне не расслабляться и соревноваться с собой. И я до сих пор следую этому принципу.
— Отец ездил с вами в Катар. Он, наверное, больше вас радовался золотой медали…
— Сразу же после завершения соревнований я посмотрела на трибуну, где находился папа, и увидела, как он вне себя от радости машет руками и даже подпрыгивает. Потом он подбежал ко мне, обнял и от волнения только и смог выговорить: «Молодец, доченька». Я же не сразу осознала происходящее, но затем меня тоже захлестнула волна счастья. Были звонки от мамы, родных, близких, друзей. Жаль, что у любителей спорта в Казахстане не было возможности смотреть чемпионат мира по телевидению. В лучшем случае они могли следить за результатами в Интернете. Тем не менее, я знала, что мои болельщики, как говорится, держат за меня кулаки, ведь перед отъездом я услышала много хороших напутствий, а также слова о том, что все верят в меня.
Когда все закончилось, я была рада не только победе, но и хорошему результату, который на три сантиметра превысил мой «пекинский». К тому же мой прыжок стал третьим по дальности в закрытых помещениях за всю историю легкой атлетики. И еще я думаю, что у нас в Казахстане есть и другие спортсмены, способные завоевывать медали на таких чемпионатах.
— Кого вы имеете в виду?
— Например, Марину Аитову. Очень жаль, что для нашей команды не организовали нормальные сборы. Получилось так, что они были только у меня — в Таиланде, а остальные спортсмены тренировались здесь, в манеже. Можно сказать, выживали там. Если бы мы поехали на сборы все вместе, то, возможно, и Марина бы стала призером чемпионата мира. Не знаю, почему так произошло — может, из-за Олимпиады в Ванкувере сократилось финансирование других видов спорта. Как бы то ни было, главному тренеру удалось отстоять сборы только для меня.
— По-вашему, именно недостаточное финансирование не позволяет казахстанским легкоатлетам добиваться большего на международном уровне?
— Несомненно, все дело в этом. Посудите сами: финансирование во всех видах спорта разное. К примеру, на футбол выделяются огромные суммы, хотя он в Казахстане на низком уровне. А те виды спорта, в которых очень много дисциплин и которые могут принести стране много медалей (скажем, легкая атлетика), остаются на втором плане.
— Ваш супруг Денис, бывший легкоатлет, закончил спортивную карьеру четыре года назад. Чем он занимается сегодня?
— Бизнесом.
— Сколько зарабатывает чемпионка мира?
— Конкретную цифру называть не стану. Вообще, легкоатлетам в Казахстане платят очень мало. От ДШНК мы получаем порядка 25–30 тысяч тенге, зарплата зависит еще от стажа. Сумма ничтожно мала, потому что спортсменам нужно усиленное питание. Многие легкоатлеты, чтобы как-то обеспечить себя и свои семьи, выступают на международных коммерческих стартах, где платят призовые. К примеру, я сама выезжаю на соревнования, на которых можно подзаработать.
— Если не секрет, сколько вы получили за «золото» чемпионата мира в Дохе?
— Пока не получила, и, честно говоря, не имею понятия, какой будет призовая сумма. Я пыталась узнать, но никто ничего не может сказать.
— А во сколько оценили ваши победы на Азиатских играх в закрытых помещениях и на чемпионате Азии по легкой атлетике?
— На этих соревнованиях наша команда выступила достойно, завоевала много золотых медалей. Нам обещали выплатить премиальные, примерно по 3000 долларов США, но до сих пор никто из легкоатлетов денег так и не получил.
— С жильем проблем нет?
— Вот уже семь лет я проживаю в Алматы, хотя выступаю за Усть-Каменогорск, да и прописана там же. Просто у супруга здесь работа, к тому же тренироваться в родном городе негде — впрочем, и здесь тоже. Мы снимаем жилье. Так как я выступаю за Восточно-Казахстанскую область, мне в Усть-Каменогорске дали трехкомнатную квартиру за четвертое место на пекинской Олимпиаде, но это жилье — государственное и не является моей собственностью. Не знаю, будет ли у меня право на приватизацию квартиры.
— Как долго вы собираетесь оставаться в спорте?
— Это зависит от многих обстоятельств. Пока слишком далеко не заглядываю, и сегодня мои планы связаны с Олимпиадой 2012 года. Мечта любого спортсмена — стать олимпийским чемпионом, и я буду очень стараться, чтобы завоевать в Лондоне высшую награду.
— Какой вы видите свою жизнь по завершении спортивной карьеры?
— Первым моим решением будет рождение второго ребенка. То есть хочу прибавления в семье, чтобы у моей дочери Настеньки, которой сейчас пять лет, появился братик или сестренка.
— Вы назвали ряд проблем, существующих в казахстанской легкой атлетике. Какие еще вас беспокоят особенно?
— У нас много нерешенных проблем. Главная из них — отсутствие спортивных сооружений. Единственный стадион — «Центральный» в Алматы, где мы тренировались на ужасной дорожке и на видавшем виды синтетическом покрытии, закрыли на реконструкцию. Вначале мы обрадовались, надеясь, что теперь там все приведут в порядок, но, судя по темпам работ, этим летом мы останемся без стадиона, а значит, легкоатлетам негде будет тренироваться. Зимой мы занимались в манеже, что на Тимирязева-Байзакова, но и его состояние не ахти какое. Он нестандартный, со старым, грязным инвентарем, не соответствующий санитарно-эпидемиологическим нормам. Из-за отсутствия других вариантов в холодное время мы тренировались там. Сейчас уже наступили теплые дни, и теперь нам негде готовиться к предстоящим стартам.
— А каковы условия в Усть-Каменогорске?
— Там почти аналогичная ситуация — есть небольшой стадион, но покрытие оставляет желать лучшего. Он скорее подходит для тренировок детей, которые делают первые шаги в легкой атлетике. А для спортсменов высокого уровня с соответствующими нагрузками заниматься там даже травмоопасно.
— Какие старты запланированы у вас на ближайшее время?
— 23 мая мне предстоит важный коммерческий старт — этап «Бриллиантовой лиги», который пройдет в Шанхае. Надеюсь и там выступить достойно.
— У вас телегеничная внешность. Не поступали предложения сняться в рекламных роликах? Многие спортивные «звезды» рекламируют зубные пасты, дезодоранты…
— Нет. А если предложат, то я вначале проконсультируюсь с тренерами — не помешает ли это тренировочному процессу.
— Спасибо за интервью. И удач на будущих стартах!
— Ольга, редакция газеты «Sport&KS» поздравляет вас с «золотом». И наш первый вопрос. Вашу победу в Дохе назвали главной неожиданностью чемпионата мира. Вы согласны с такой оценкой?
— Может, для кого-то это и неожиданность, но, на мой взгляд, я была готова к соревнованиям на все 100 процентов. Даже перед поездкой в Доху, когда руководство ДШНК поинтересовалось, на какие результаты мы рассчитываем (мол, на что оно будет выделять средства), я четко и ясно сказала: «Я еду за медалью!». Мне показалось, что к моим словам они отнеслись несерьезно. Так что для спортивного руководства моя медаль, наверное, и стала неожиданностью. Это с одной стороны. А если посмотреть на ситуацию с другой стороны, то, как вы знаете, у меня были очень сильные соперницы — двукратная чемпионка мира кубинка Варгелис Савиньи и неоднократный призер мировых первенств россиянка Анна Пятых. У меня же по сравнению с ними опыт в этом виде легкой атлетики небольшой, и, видимо, от прыгуньи с таким скромным «багажом» меньше всего ожидали подобного выступления.
— Почему вы переквалифицировались с прыжков в длину на тройной прыжок?
— Три года назад проходил легкоатлетический турнир в рамках Спартакиады Республики Казахстан, и меня попросили выступить в тройном прыжке. Для меня это были первые соревнования в данном виде, но я показала очень хороший результат, сразу же выполнив норматив мастера спорта международного класса. Тогда мои наставники решили, что раз тройной прыжок у меня получается даже лучше, чем в прыжки в длину, значит, я могу в этом виде достойно выглядеть на мировом уровне.
— Как проходили состязания на чемпионате мира? Тяжело было соперничать с более титулованными прыгуньями?
— Не могу сказать, что во время соревнований я прилагала чрезвычайные усилия. Сборы и многочасовые тренировки, благодаря которым я должна была выйти на пик формы, — вот это было самым трудным. А на чемпионате мира я лишь продемонстрировала результаты подготовки. Вообще я обратила внимание на такую закономерность: если на соревнованиях я заставляю себя прилагать большие усилия — далеких прыжков не получается, а если я выполняю прыжки легко, свободно, в свое удовольствие — все выходит как нельзя лучше.
— Какие у вас взаимоотношения с соперницами? Вы общаетесь?
— С Анной Пятых и другими российскими спортсменками у меня дружеские отношения. А вот с Варгелис Савиньи пообщаться не получилось — из-за языкового барьера. Она говорит по-испански, я — по-русски, а английским мы обе владеем недостаточно хорошо, чтобы свободно разговаривать. Так что наше общение ограничилось только простыми фразами «привет», «пока», «как дела?».
— Напряженная атмосфера чемпионата, похоже, не особенно сказалась на вашем выступлении…
— Действительно, напряжение было очень высоким! К тому же поначалу меня одолевали мысли материального плана — что от результатов моего выступления лично для меня зависит очень многое. Я думала о том, как эти результаты повлияют на отношение ко мне: дадут ли мне возможность ездить на сборы, какой будет зарплата в дальнейшем. К сожалению, в Казахстане легкоатлетам приходится беспокоиться об этом. Но я внушила себе: надо отвлечься от этих мыслей и просто получать удовольствие от участия в чемпионате мира, тем более что я находилась в прекрасной физической форме, со здоровьем все было в порядке.
— В последней попытке вы уже в ранге чемпионки мира прыгнули на 15.14, установив личный рекорд…
— Я начала заниматься легкой атлетикой с семилетнего возраста, и моими тренерами по сей день являются Татьяна Назарова и мой отец, в прошлом десятиборец Сергей Дмитриевич Алексеев. Так вот, они с детства внушали мне, что на каждом соревновании я должна бороться не только с соперницами, но и сама с собой, должна постоянно стремиться улучшить собственный результат. Помню, когда я еще занималась прыжками в длину, на областных соревнованиях мне не было равных, и это расслабляло. В таких случаях тренеры советовали мне не расслабляться и соревноваться с собой. И я до сих пор следую этому принципу.
— Отец ездил с вами в Катар. Он, наверное, больше вас радовался золотой медали…
— Сразу же после завершения соревнований я посмотрела на трибуну, где находился папа, и увидела, как он вне себя от радости машет руками и даже подпрыгивает. Потом он подбежал ко мне, обнял и от волнения только и смог выговорить: «Молодец, доченька». Я же не сразу осознала происходящее, но затем меня тоже захлестнула волна счастья. Были звонки от мамы, родных, близких, друзей. Жаль, что у любителей спорта в Казахстане не было возможности смотреть чемпионат мира по телевидению. В лучшем случае они могли следить за результатами в Интернете. Тем не менее, я знала, что мои болельщики, как говорится, держат за меня кулаки, ведь перед отъездом я услышала много хороших напутствий, а также слова о том, что все верят в меня.
Когда все закончилось, я была рада не только победе, но и хорошему результату, который на три сантиметра превысил мой «пекинский». К тому же мой прыжок стал третьим по дальности в закрытых помещениях за всю историю легкой атлетики. И еще я думаю, что у нас в Казахстане есть и другие спортсмены, способные завоевывать медали на таких чемпионатах.
— Кого вы имеете в виду?
— Например, Марину Аитову. Очень жаль, что для нашей команды не организовали нормальные сборы. Получилось так, что они были только у меня — в Таиланде, а остальные спортсмены тренировались здесь, в манеже. Можно сказать, выживали там. Если бы мы поехали на сборы все вместе, то, возможно, и Марина бы стала призером чемпионата мира. Не знаю, почему так произошло — может, из-за Олимпиады в Ванкувере сократилось финансирование других видов спорта. Как бы то ни было, главному тренеру удалось отстоять сборы только для меня.
— По-вашему, именно недостаточное финансирование не позволяет казахстанским легкоатлетам добиваться большего на международном уровне?
— Несомненно, все дело в этом. Посудите сами: финансирование во всех видах спорта разное. К примеру, на футбол выделяются огромные суммы, хотя он в Казахстане на низком уровне. А те виды спорта, в которых очень много дисциплин и которые могут принести стране много медалей (скажем, легкая атлетика), остаются на втором плане.
— Ваш супруг Денис, бывший легкоатлет, закончил спортивную карьеру четыре года назад. Чем он занимается сегодня?
— Бизнесом.
— Сколько зарабатывает чемпионка мира?
— Конкретную цифру называть не стану. Вообще, легкоатлетам в Казахстане платят очень мало. От ДШНК мы получаем порядка 25–30 тысяч тенге, зарплата зависит еще от стажа. Сумма ничтожно мала, потому что спортсменам нужно усиленное питание. Многие легкоатлеты, чтобы как-то обеспечить себя и свои семьи, выступают на международных коммерческих стартах, где платят призовые. К примеру, я сама выезжаю на соревнования, на которых можно подзаработать.
— Если не секрет, сколько вы получили за «золото» чемпионата мира в Дохе?
— Пока не получила, и, честно говоря, не имею понятия, какой будет призовая сумма. Я пыталась узнать, но никто ничего не может сказать.
— А во сколько оценили ваши победы на Азиатских играх в закрытых помещениях и на чемпионате Азии по легкой атлетике?
— На этих соревнованиях наша команда выступила достойно, завоевала много золотых медалей. Нам обещали выплатить премиальные, примерно по 3000 долларов США, но до сих пор никто из легкоатлетов денег так и не получил.
— С жильем проблем нет?
— Вот уже семь лет я проживаю в Алматы, хотя выступаю за Усть-Каменогорск, да и прописана там же. Просто у супруга здесь работа, к тому же тренироваться в родном городе негде — впрочем, и здесь тоже. Мы снимаем жилье. Так как я выступаю за Восточно-Казахстанскую область, мне в Усть-Каменогорске дали трехкомнатную квартиру за четвертое место на пекинской Олимпиаде, но это жилье — государственное и не является моей собственностью. Не знаю, будет ли у меня право на приватизацию квартиры.
— Как долго вы собираетесь оставаться в спорте?
— Это зависит от многих обстоятельств. Пока слишком далеко не заглядываю, и сегодня мои планы связаны с Олимпиадой 2012 года. Мечта любого спортсмена — стать олимпийским чемпионом, и я буду очень стараться, чтобы завоевать в Лондоне высшую награду.
— Какой вы видите свою жизнь по завершении спортивной карьеры?
— Первым моим решением будет рождение второго ребенка. То есть хочу прибавления в семье, чтобы у моей дочери Настеньки, которой сейчас пять лет, появился братик или сестренка.
— Вы назвали ряд проблем, существующих в казахстанской легкой атлетике. Какие еще вас беспокоят особенно?
— У нас много нерешенных проблем. Главная из них — отсутствие спортивных сооружений. Единственный стадион — «Центральный» в Алматы, где мы тренировались на ужасной дорожке и на видавшем виды синтетическом покрытии, закрыли на реконструкцию. Вначале мы обрадовались, надеясь, что теперь там все приведут в порядок, но, судя по темпам работ, этим летом мы останемся без стадиона, а значит, легкоатлетам негде будет тренироваться. Зимой мы занимались в манеже, что на Тимирязева-Байзакова, но и его состояние не ахти какое. Он нестандартный, со старым, грязным инвентарем, не соответствующий санитарно-эпидемиологическим нормам. Из-за отсутствия других вариантов в холодное время мы тренировались там. Сейчас уже наступили теплые дни, и теперь нам негде готовиться к предстоящим стартам.
— А каковы условия в Усть-Каменогорске?
— Там почти аналогичная ситуация — есть небольшой стадион, но покрытие оставляет желать лучшего. Он скорее подходит для тренировок детей, которые делают первые шаги в легкой атлетике. А для спортсменов высокого уровня с соответствующими нагрузками заниматься там даже травмоопасно.
— Какие старты запланированы у вас на ближайшее время?
— 23 мая мне предстоит важный коммерческий старт — этап «Бриллиантовой лиги», который пройдет в Шанхае. Надеюсь и там выступить достойно.
— У вас телегеничная внешность. Не поступали предложения сняться в рекламных роликах? Многие спортивные «звезды» рекламируют зубные пасты, дезодоранты…
— Нет. А если предложат, то я вначале проконсультируюсь с тренерами — не помешает ли это тренировочному процессу.
— Спасибо за интервью. И удач на будущих стартах!
Автор: Аида Касымбаева
Все самое актуальное о спорте в вашем телефоне - подписывайтесь на наш Instagram!
Поделиться
Золотая Рыпакова
Давно у нас не было больших побед в «королеве спорта». И вот, наконец, дождались — на чемпионате мира в закрытых помещениях, состоявшемся в Дохе (Катар), наша 25-летняя соотечественница Ольга Рыпакова завоевала «золото» в тройном прыжке, установив в своей лучшей попытке личный рекорд — 15 метров 14 сантиметров. В предыдущем номере газеты мы рассказали о том, как проходили эти соревнования, а сегодня «Sport&KS» предлагает вниманию читетелей интервью с самой героиней.
— Ольга, редакция газеты «Sport&KS» поздравляет вас с «золотом». И наш первый вопрос. Вашу победу в Дохе назвали главной неожиданностью чемпионата мира. Вы согласны с такой оценкой?
— Может, для кого-то это и неожиданность, но, на мой взгляд, я была готова к соревнованиям на все 100 процентов. Даже перед поездкой в Доху, когда руководство ДШНК поинтересовалось, на какие результаты мы рассчитываем (мол, на что оно будет выделять средства), я четко и ясно сказала: «Я еду за медалью!». Мне показалось, что к моим словам они отнеслись несерьезно. Так что для спортивного руководства моя медаль, наверное, и стала неожиданностью. Это с одной стороны. А если посмотреть на ситуацию с другой стороны, то, как вы знаете, у меня были очень сильные соперницы — двукратная чемпионка мира кубинка Варгелис Савиньи и неоднократный призер мировых первенств россиянка Анна Пятых. У меня же по сравнению с ними опыт в этом виде легкой атлетики небольшой, и, видимо, от прыгуньи с таким скромным «багажом» меньше всего ожидали подобного выступления.
— Почему вы переквалифицировались с прыжков в длину на тройной прыжок?
— Три года назад проходил легкоатлетический турнир в рамках Спартакиады Республики Казахстан, и меня попросили выступить в тройном прыжке. Для меня это были первые соревнования в данном виде, но я показала очень хороший результат, сразу же выполнив норматив мастера спорта международного класса. Тогда мои наставники решили, что раз тройной прыжок у меня получается даже лучше, чем в прыжки в длину, значит, я могу в этом виде достойно выглядеть на мировом уровне.
— Как проходили состязания на чемпионате мира? Тяжело было соперничать с более титулованными прыгуньями?
— Не могу сказать, что во время соревнований я прилагала чрезвычайные усилия. Сборы и многочасовые тренировки, благодаря которым я должна была выйти на пик формы, — вот это было самым трудным. А на чемпионате мира я лишь продемонстрировала результаты подготовки. Вообще я обратила внимание на такую закономерность: если на соревнованиях я заставляю себя прилагать большие усилия — далеких прыжков не получается, а если я выполняю прыжки легко, свободно, в свое удовольствие — все выходит как нельзя лучше.
— Какие у вас взаимоотношения с соперницами? Вы общаетесь?
— С Анной Пятых и другими российскими спортсменками у меня дружеские отношения. А вот с Варгелис Савиньи пообщаться не получилось — из-за языкового барьера. Она говорит по-испански, я — по-русски, а английским мы обе владеем недостаточно хорошо, чтобы свободно разговаривать. Так что наше общение ограничилось только простыми фразами «привет», «пока», «как дела?».
— Напряженная атмосфера чемпионата, похоже, не особенно сказалась на вашем выступлении…
— Действительно, напряжение было очень высоким! К тому же поначалу меня одолевали мысли материального плана — что от результатов моего выступления лично для меня зависит очень многое. Я думала о том, как эти результаты повлияют на отношение ко мне: дадут ли мне возможность ездить на сборы, какой будет зарплата в дальнейшем. К сожалению, в Казахстане легкоатлетам приходится беспокоиться об этом. Но я внушила себе: надо отвлечься от этих мыслей и просто получать удовольствие от участия в чемпионате мира, тем более что я находилась в прекрасной физической форме, со здоровьем все было в порядке.
— В последней попытке вы уже в ранге чемпионки мира прыгнули на 15.14, установив личный рекорд…
— Я начала заниматься легкой атлетикой с семилетнего возраста, и моими тренерами по сей день являются Татьяна Назарова и мой отец, в прошлом десятиборец Сергей Дмитриевич Алексеев. Так вот, они с детства внушали мне, что на каждом соревновании я должна бороться не только с соперницами, но и сама с собой, должна постоянно стремиться улучшить собственный результат. Помню, когда я еще занималась прыжками в длину, на областных соревнованиях мне не было равных, и это расслабляло. В таких случаях тренеры советовали мне не расслабляться и соревноваться с собой. И я до сих пор следую этому принципу.
— Отец ездил с вами в Катар. Он, наверное, больше вас радовался золотой медали…
— Сразу же после завершения соревнований я посмотрела на трибуну, где находился папа, и увидела, как он вне себя от радости машет руками и даже подпрыгивает. Потом он подбежал ко мне, обнял и от волнения только и смог выговорить: «Молодец, доченька». Я же не сразу осознала происходящее, но затем меня тоже захлестнула волна счастья. Были звонки от мамы, родных, близких, друзей. Жаль, что у любителей спорта в Казахстане не было возможности смотреть чемпионат мира по телевидению. В лучшем случае они могли следить за результатами в Интернете. Тем не менее, я знала, что мои болельщики, как говорится, держат за меня кулаки, ведь перед отъездом я услышала много хороших напутствий, а также слова о том, что все верят в меня.
Когда все закончилось, я была рада не только победе, но и хорошему результату, который на три сантиметра превысил мой «пекинский». К тому же мой прыжок стал третьим по дальности в закрытых помещениях за всю историю легкой атлетики. И еще я думаю, что у нас в Казахстане есть и другие спортсмены, способные завоевывать медали на таких чемпионатах.
— Кого вы имеете в виду?
— Например, Марину Аитову. Очень жаль, что для нашей команды не организовали нормальные сборы. Получилось так, что они были только у меня — в Таиланде, а остальные спортсмены тренировались здесь, в манеже. Можно сказать, выживали там. Если бы мы поехали на сборы все вместе, то, возможно, и Марина бы стала призером чемпионата мира. Не знаю, почему так произошло — может, из-за Олимпиады в Ванкувере сократилось финансирование других видов спорта. Как бы то ни было, главному тренеру удалось отстоять сборы только для меня.
— По-вашему, именно недостаточное финансирование не позволяет казахстанским легкоатлетам добиваться большего на международном уровне?
— Несомненно, все дело в этом. Посудите сами: финансирование во всех видах спорта разное. К примеру, на футбол выделяются огромные суммы, хотя он в Казахстане на низком уровне. А те виды спорта, в которых очень много дисциплин и которые могут принести стране много медалей (скажем, легкая атлетика), остаются на втором плане.
— Ваш супруг Денис, бывший легкоатлет, закончил спортивную карьеру четыре года назад. Чем он занимается сегодня?
— Бизнесом.
— Сколько зарабатывает чемпионка мира?
— Конкретную цифру называть не стану. Вообще, легкоатлетам в Казахстане платят очень мало. От ДШНК мы получаем порядка 25–30 тысяч тенге, зарплата зависит еще от стажа. Сумма ничтожно мала, потому что спортсменам нужно усиленное питание. Многие легкоатлеты, чтобы как-то обеспечить себя и свои семьи, выступают на международных коммерческих стартах, где платят призовые. К примеру, я сама выезжаю на соревнования, на которых можно подзаработать.
— Если не секрет, сколько вы получили за «золото» чемпионата мира в Дохе?
— Пока не получила, и, честно говоря, не имею понятия, какой будет призовая сумма. Я пыталась узнать, но никто ничего не может сказать.
— А во сколько оценили ваши победы на Азиатских играх в закрытых помещениях и на чемпионате Азии по легкой атлетике?
— На этих соревнованиях наша команда выступила достойно, завоевала много золотых медалей. Нам обещали выплатить премиальные, примерно по 3000 долларов США, но до сих пор никто из легкоатлетов денег так и не получил.
— С жильем проблем нет?
— Вот уже семь лет я проживаю в Алматы, хотя выступаю за Усть-Каменогорск, да и прописана там же. Просто у супруга здесь работа, к тому же тренироваться в родном городе негде — впрочем, и здесь тоже. Мы снимаем жилье. Так как я выступаю за Восточно-Казахстанскую область, мне в Усть-Каменогорске дали трехкомнатную квартиру за четвертое место на пекинской Олимпиаде, но это жилье — государственное и не является моей собственностью. Не знаю, будет ли у меня право на приватизацию квартиры.
— Как долго вы собираетесь оставаться в спорте?
— Это зависит от многих обстоятельств. Пока слишком далеко не заглядываю, и сегодня мои планы связаны с Олимпиадой 2012 года. Мечта любого спортсмена — стать олимпийским чемпионом, и я буду очень стараться, чтобы завоевать в Лондоне высшую награду.
— Какой вы видите свою жизнь по завершении спортивной карьеры?
— Первым моим решением будет рождение второго ребенка. То есть хочу прибавления в семье, чтобы у моей дочери Настеньки, которой сейчас пять лет, появился братик или сестренка.
— Вы назвали ряд проблем, существующих в казахстанской легкой атлетике. Какие еще вас беспокоят особенно?
— У нас много нерешенных проблем. Главная из них — отсутствие спортивных сооружений. Единственный стадион — «Центральный» в Алматы, где мы тренировались на ужасной дорожке и на видавшем виды синтетическом покрытии, закрыли на реконструкцию. Вначале мы обрадовались, надеясь, что теперь там все приведут в порядок, но, судя по темпам работ, этим летом мы останемся без стадиона, а значит, легкоатлетам негде будет тренироваться. Зимой мы занимались в манеже, что на Тимирязева-Байзакова, но и его состояние не ахти какое. Он нестандартный, со старым, грязным инвентарем, не соответствующий санитарно-эпидемиологическим нормам. Из-за отсутствия других вариантов в холодное время мы тренировались там. Сейчас уже наступили теплые дни, и теперь нам негде готовиться к предстоящим стартам.
— А каковы условия в Усть-Каменогорске?
— Там почти аналогичная ситуация — есть небольшой стадион, но покрытие оставляет желать лучшего. Он скорее подходит для тренировок детей, которые делают первые шаги в легкой атлетике. А для спортсменов высокого уровня с соответствующими нагрузками заниматься там даже травмоопасно.
— Какие старты запланированы у вас на ближайшее время?
— 23 мая мне предстоит важный коммерческий старт — этап «Бриллиантовой лиги», который пройдет в Шанхае. Надеюсь и там выступить достойно.
— У вас телегеничная внешность. Не поступали предложения сняться в рекламных роликах? Многие спортивные «звезды» рекламируют зубные пасты, дезодоранты…
— Нет. А если предложат, то я вначале проконсультируюсь с тренерами — не помешает ли это тренировочному процессу.
— Спасибо за интервью. И удач на будущих стартах!
— Ольга, редакция газеты «Sport&KS» поздравляет вас с «золотом». И наш первый вопрос. Вашу победу в Дохе назвали главной неожиданностью чемпионата мира. Вы согласны с такой оценкой?
— Может, для кого-то это и неожиданность, но, на мой взгляд, я была готова к соревнованиям на все 100 процентов. Даже перед поездкой в Доху, когда руководство ДШНК поинтересовалось, на какие результаты мы рассчитываем (мол, на что оно будет выделять средства), я четко и ясно сказала: «Я еду за медалью!». Мне показалось, что к моим словам они отнеслись несерьезно. Так что для спортивного руководства моя медаль, наверное, и стала неожиданностью. Это с одной стороны. А если посмотреть на ситуацию с другой стороны, то, как вы знаете, у меня были очень сильные соперницы — двукратная чемпионка мира кубинка Варгелис Савиньи и неоднократный призер мировых первенств россиянка Анна Пятых. У меня же по сравнению с ними опыт в этом виде легкой атлетики небольшой, и, видимо, от прыгуньи с таким скромным «багажом» меньше всего ожидали подобного выступления.
— Почему вы переквалифицировались с прыжков в длину на тройной прыжок?
— Три года назад проходил легкоатлетический турнир в рамках Спартакиады Республики Казахстан, и меня попросили выступить в тройном прыжке. Для меня это были первые соревнования в данном виде, но я показала очень хороший результат, сразу же выполнив норматив мастера спорта международного класса. Тогда мои наставники решили, что раз тройной прыжок у меня получается даже лучше, чем в прыжки в длину, значит, я могу в этом виде достойно выглядеть на мировом уровне.
— Как проходили состязания на чемпионате мира? Тяжело было соперничать с более титулованными прыгуньями?
— Не могу сказать, что во время соревнований я прилагала чрезвычайные усилия. Сборы и многочасовые тренировки, благодаря которым я должна была выйти на пик формы, — вот это было самым трудным. А на чемпионате мира я лишь продемонстрировала результаты подготовки. Вообще я обратила внимание на такую закономерность: если на соревнованиях я заставляю себя прилагать большие усилия — далеких прыжков не получается, а если я выполняю прыжки легко, свободно, в свое удовольствие — все выходит как нельзя лучше.
— Какие у вас взаимоотношения с соперницами? Вы общаетесь?
— С Анной Пятых и другими российскими спортсменками у меня дружеские отношения. А вот с Варгелис Савиньи пообщаться не получилось — из-за языкового барьера. Она говорит по-испански, я — по-русски, а английским мы обе владеем недостаточно хорошо, чтобы свободно разговаривать. Так что наше общение ограничилось только простыми фразами «привет», «пока», «как дела?».
— Напряженная атмосфера чемпионата, похоже, не особенно сказалась на вашем выступлении…
— Действительно, напряжение было очень высоким! К тому же поначалу меня одолевали мысли материального плана — что от результатов моего выступления лично для меня зависит очень многое. Я думала о том, как эти результаты повлияют на отношение ко мне: дадут ли мне возможность ездить на сборы, какой будет зарплата в дальнейшем. К сожалению, в Казахстане легкоатлетам приходится беспокоиться об этом. Но я внушила себе: надо отвлечься от этих мыслей и просто получать удовольствие от участия в чемпионате мира, тем более что я находилась в прекрасной физической форме, со здоровьем все было в порядке.
— В последней попытке вы уже в ранге чемпионки мира прыгнули на 15.14, установив личный рекорд…
— Я начала заниматься легкой атлетикой с семилетнего возраста, и моими тренерами по сей день являются Татьяна Назарова и мой отец, в прошлом десятиборец Сергей Дмитриевич Алексеев. Так вот, они с детства внушали мне, что на каждом соревновании я должна бороться не только с соперницами, но и сама с собой, должна постоянно стремиться улучшить собственный результат. Помню, когда я еще занималась прыжками в длину, на областных соревнованиях мне не было равных, и это расслабляло. В таких случаях тренеры советовали мне не расслабляться и соревноваться с собой. И я до сих пор следую этому принципу.
— Отец ездил с вами в Катар. Он, наверное, больше вас радовался золотой медали…
— Сразу же после завершения соревнований я посмотрела на трибуну, где находился папа, и увидела, как он вне себя от радости машет руками и даже подпрыгивает. Потом он подбежал ко мне, обнял и от волнения только и смог выговорить: «Молодец, доченька». Я же не сразу осознала происходящее, но затем меня тоже захлестнула волна счастья. Были звонки от мамы, родных, близких, друзей. Жаль, что у любителей спорта в Казахстане не было возможности смотреть чемпионат мира по телевидению. В лучшем случае они могли следить за результатами в Интернете. Тем не менее, я знала, что мои болельщики, как говорится, держат за меня кулаки, ведь перед отъездом я услышала много хороших напутствий, а также слова о том, что все верят в меня.
Когда все закончилось, я была рада не только победе, но и хорошему результату, который на три сантиметра превысил мой «пекинский». К тому же мой прыжок стал третьим по дальности в закрытых помещениях за всю историю легкой атлетики. И еще я думаю, что у нас в Казахстане есть и другие спортсмены, способные завоевывать медали на таких чемпионатах.
— Кого вы имеете в виду?
— Например, Марину Аитову. Очень жаль, что для нашей команды не организовали нормальные сборы. Получилось так, что они были только у меня — в Таиланде, а остальные спортсмены тренировались здесь, в манеже. Можно сказать, выживали там. Если бы мы поехали на сборы все вместе, то, возможно, и Марина бы стала призером чемпионата мира. Не знаю, почему так произошло — может, из-за Олимпиады в Ванкувере сократилось финансирование других видов спорта. Как бы то ни было, главному тренеру удалось отстоять сборы только для меня.
— По-вашему, именно недостаточное финансирование не позволяет казахстанским легкоатлетам добиваться большего на международном уровне?
— Несомненно, все дело в этом. Посудите сами: финансирование во всех видах спорта разное. К примеру, на футбол выделяются огромные суммы, хотя он в Казахстане на низком уровне. А те виды спорта, в которых очень много дисциплин и которые могут принести стране много медалей (скажем, легкая атлетика), остаются на втором плане.
— Ваш супруг Денис, бывший легкоатлет, закончил спортивную карьеру четыре года назад. Чем он занимается сегодня?
— Бизнесом.
— Сколько зарабатывает чемпионка мира?
— Конкретную цифру называть не стану. Вообще, легкоатлетам в Казахстане платят очень мало. От ДШНК мы получаем порядка 25–30 тысяч тенге, зарплата зависит еще от стажа. Сумма ничтожно мала, потому что спортсменам нужно усиленное питание. Многие легкоатлеты, чтобы как-то обеспечить себя и свои семьи, выступают на международных коммерческих стартах, где платят призовые. К примеру, я сама выезжаю на соревнования, на которых можно подзаработать.
— Если не секрет, сколько вы получили за «золото» чемпионата мира в Дохе?
— Пока не получила, и, честно говоря, не имею понятия, какой будет призовая сумма. Я пыталась узнать, но никто ничего не может сказать.
— А во сколько оценили ваши победы на Азиатских играх в закрытых помещениях и на чемпионате Азии по легкой атлетике?
— На этих соревнованиях наша команда выступила достойно, завоевала много золотых медалей. Нам обещали выплатить премиальные, примерно по 3000 долларов США, но до сих пор никто из легкоатлетов денег так и не получил.
— С жильем проблем нет?
— Вот уже семь лет я проживаю в Алматы, хотя выступаю за Усть-Каменогорск, да и прописана там же. Просто у супруга здесь работа, к тому же тренироваться в родном городе негде — впрочем, и здесь тоже. Мы снимаем жилье. Так как я выступаю за Восточно-Казахстанскую область, мне в Усть-Каменогорске дали трехкомнатную квартиру за четвертое место на пекинской Олимпиаде, но это жилье — государственное и не является моей собственностью. Не знаю, будет ли у меня право на приватизацию квартиры.
— Как долго вы собираетесь оставаться в спорте?
— Это зависит от многих обстоятельств. Пока слишком далеко не заглядываю, и сегодня мои планы связаны с Олимпиадой 2012 года. Мечта любого спортсмена — стать олимпийским чемпионом, и я буду очень стараться, чтобы завоевать в Лондоне высшую награду.
— Какой вы видите свою жизнь по завершении спортивной карьеры?
— Первым моим решением будет рождение второго ребенка. То есть хочу прибавления в семье, чтобы у моей дочери Настеньки, которой сейчас пять лет, появился братик или сестренка.
— Вы назвали ряд проблем, существующих в казахстанской легкой атлетике. Какие еще вас беспокоят особенно?
— У нас много нерешенных проблем. Главная из них — отсутствие спортивных сооружений. Единственный стадион — «Центральный» в Алматы, где мы тренировались на ужасной дорожке и на видавшем виды синтетическом покрытии, закрыли на реконструкцию. Вначале мы обрадовались, надеясь, что теперь там все приведут в порядок, но, судя по темпам работ, этим летом мы останемся без стадиона, а значит, легкоатлетам негде будет тренироваться. Зимой мы занимались в манеже, что на Тимирязева-Байзакова, но и его состояние не ахти какое. Он нестандартный, со старым, грязным инвентарем, не соответствующий санитарно-эпидемиологическим нормам. Из-за отсутствия других вариантов в холодное время мы тренировались там. Сейчас уже наступили теплые дни, и теперь нам негде готовиться к предстоящим стартам.
— А каковы условия в Усть-Каменогорске?
— Там почти аналогичная ситуация — есть небольшой стадион, но покрытие оставляет желать лучшего. Он скорее подходит для тренировок детей, которые делают первые шаги в легкой атлетике. А для спортсменов высокого уровня с соответствующими нагрузками заниматься там даже травмоопасно.
— Какие старты запланированы у вас на ближайшее время?
— 23 мая мне предстоит важный коммерческий старт — этап «Бриллиантовой лиги», который пройдет в Шанхае. Надеюсь и там выступить достойно.
— У вас телегеничная внешность. Не поступали предложения сняться в рекламных роликах? Многие спортивные «звезды» рекламируют зубные пасты, дезодоранты…
— Нет. А если предложат, то я вначале проконсультируюсь с тренерами — не помешает ли это тренировочному процессу.
— Спасибо за интервью. И удач на будущих стартах!
Автор: Аида Касымбаева
Источник: Республиканская газета «Sport&KS»
Все самое актуальное о спорте в вашем телефоне - подписывайтесь на наш Instagram!
Реклама