Человек-легенда / Футбол

На этой неделе мы побывали в гостях у Тимура Санжаровича Сегизбаева. Думаю, его личность в представлении не нуждается, потому что он для отечественного футбола самая что ни на есть живая легенда.

Ваш корреспондент пришел к нему в гости в уютную квартиру, где в домашней обстановке и поговорил с ним. Робко по комнатам бегали маленькие внучки Тимура Санжаровича, по телевизору показывали передачу о диких животных. Все это я заметил быстро, потому что в следующее мгновение моим вниманием завладела огромная стена, на которой была запечатлена история достижений Сегизбаева. Фотографии, кубки, статуэтки, разные сувениры. Из этого оцепенения меня вывел непосредственно хозяин дома:

— Так какова тема нашей беседы?

— Для начала можете рассказать о своем детстве…
— Я об этом много писал в свое время, у меня даже две книги вышло, это уже пройденный этап. Что-то было и в печати. Родился в Семипалатинске в 1941 году, потом по долгу службы мой отец с семьей приехал в Алматы, где мы и обосновались, собственно говоря, с тех пор живу здесь. В принципе я алматинец. В детстве начинал играть в футбол во дворе, играли квартал на квартал, часто с ватагой ребятишек бегал в Парк Горького, купались в озере, один раз даже чуть не утонул. Вот.

— В футбол вы пришли…
— Сам. Услышал однажды, что проходит отбор, пришел, понравился, меня взяли в детскую школу «Авангард», в которой был тренером ныне покойный Георгий Козелько. Там я впервые понял, что значит играть в футбол, не просто гонять мяч…

— Первым и единственным вашим клубом стал «Кайрат».
— Да. Меня заметил тренерский штаб, когда я ещё принимал участие в детских соревнованиях, потом вошел в состав сборной Казахстана на Спартакиаде школьников. Мы играли сначала в Риге, на следующий год Всесоюзная спартакиада проходила в Тбилиси. Это были 1957 — 1958 годы. Потом пригласили в «Кайрат», я прошел с ним сборы, и уже в 1960 году стал играть в основе.

— Вы помните свой первый матч?
— Да, конечно. Это было в Минске, наш коллектив пробился в высшую лигу. Минская команда называлась «Беларусь», только потом стало «Динамо». Тогда турниры проходили в два круга, участвовали 22 команды. Потом их разбили на две группы по 11, группы, А и В. Играли один круг, потом клубы занявшие с 1 -е по 6-е места «рубились» за чемпионство, а нижняя часть таблицы боролась за выживание. И вот в первой же своей официальной игре я забил белорусам два гола.

— В целом вы довольны своей карьерой?
— Конечно. Отыграл за «Кайрат» 10 лет, а с 1965 года был капитаном. Завершил карьеру в 30 лет. Это сейчас, кажется, что довольно рано, а тогда в тридцать лет тебя уже считали ветераном, что ты не можешь больше бегать. Хотя многие могли, но в высшей лиге им ничего в силу возраста уже не светило, поэтому они доигрывали в более низших лигах. Было и такое, не то, что сейчас, иные до сорока спокойно бегают.

— Известный факт, после того как сделали дубль в ворота московского «Спартакам об этом узнала вся страна благодаря газете «Советский спорт», в котором вышел репортаж с заголовком «Тимур и его Команда», вы помните эти два мяча?
— Эти два гола помню отлично. Оба забил Володе Лисицыну, который до «Спартака» как раз защищал кайратовские ворота, между прочим, он был членом олимпийской сборной страны. Первый гол получился довольно курьезным. Я принял мяч, с угла ворвался в штрафную, где меня встретил защитник Варламов, в общем, убрал его, но он уже подкатывался под меня, в это время сделал прострел, и мяч, коснувшись ноги спартаковца, красиво закатился в угол ворот. А второй гол получился не менее красивым, я нанес удар метров с 25, и Лисицын не смог его отразить. Он потом после игры подошел ко мне и полушутя сказал: «Ну вот теперь всю мою карьеру испортил!»

— Вы очень близко к сердцу приняли новость о современном положении «Кайрата»…
— Поначалу да, сейчас немного успокоился. Что сделать, если сейчас на первый план выходят деньги. Это касается и игроков, ведь все идут туда, где большие деньги, как только они заканчиваются, глядишь,-футболисты сбежались уже в другой город. Вот и довели такую команду до вой лиги. Да кто будет ходить на нее? Даже когда клуб был в премьер-лиге, на него от силы ходили пятьсот болельщиков. Потому что играют они не так, как раньше. Приведу наглядный пример: однажды мы проводили перенесенную игру с «Торпедо» в Шымкенте, там как-никак 35 тысяч мест. Стадион был полон, люди сидели не только в проходах, но и на беговых дорожках! Я когда подавал угловой, у меня не было места для разбега.

— В чем тогда причина малой посещаемости стадионов?
— Сегодня не тот футбол. Где-то СМИ освещают совсем не те события, они не показывают молодежи наше прошлое. А старое поколение не ходит, потому что ему есть с чем сравнивать. Когда мы проводим товарищеские матчи ветеранов, народу приходит больше, чем на иные игры внутреннего чемпионата. А СМИ молчат. Недавно умер Аркадий Хохман, хоть кто-нибудь пришел на похороны? В вашей газете немного написали, ещё несколько сообщений было — и все. А когда не стало Сергея Квочкина? А вот «Локомотив» купил Титова и Тихонова, так все центральные газеты и чуть ли не все полосы отдают под их приезд, мол, вот они научат нас футболу. Да за деньгами они приехали!

— Когда к вам пришло осознание стать тренером?
— Можно сказать, это решение пришло неожиданно, но меня заставили стать тренером. Инициатором стал секретарь обкома Кызылорды Хасан Шаяхметович Бектурганов. Когда закончил играть меня проводили, и я пошел сдавать госэкзамен тогда заочно оканчивал журфак, мне осталось только дипломную защитить. И вот в конце мая он приезжает ко мне с супругой и говорит: «Ну, молодой, собирай вещи, поедешь к нам в Кызылорду, будешь футбол поднимать»… Он меня забрал, отработал я там год, и потом завертелось.

— Вам пришлось работать тренером в Йемене?
— Было и такое. Когда в конце 70-х меня уволили из «Кайрата» из-за того, что игроки называли меня Санжарыч, я ушел трудиться в Министерство просвещения, где вскоре предложили поработать за границей. Я согласился, и мы с супругой три года прожили там. У меня было три команды: клуб, резерв и олимпийская сборная. Потом вернулся и возглавил «Кайрат». В 1987 году он добился лучшего результата в своей истории: занял седьмое место в высшей лиге СССР.

— А чем вы занимались в 90-е годы?
— Работал на благо отечественно го футбола. Стал вице-президентом Федерации футбола, президент выбрал Афанасия Кима, он заменил Хохмана. Потом, спорткомитет решил назначить руководителей, раньше выбирал народ, с этого все и пошло. Нам помогали Куралбек Ордабаев и Михаил Гурман. Потом после того как ушел Ким, меня выбрали президентом, и в 1994 году мы поехали на конгресс ФИФА в США, где официально вступили в эту организацию. Авеланж вручил мне флаг страны. А то, что кое-кто приписывает заслугу вступления в УЕФА себе… Мы давно знали, что определенная часть страны находится в Европе, и даже на конгрессе ФИФА я всегда употреблял сочетание «Средняя Азия и Казахстан». Наши академики собрали все доказательства, мы их отправили, и, пока они рассматривались, пришлось начать играть в Азии. Атам, чтобы тебя пустили в Европу, надо побеждать всех и вся, в принципе так и делали, конечно, до тех пор, пока не нарывались на Японию, Южную Корею, Эмираты. Вы посмотрите на Турцию и её местоположение на карте, а об Израиле я вообще молчу. Тем не менее они доказали свое право играть в Европе.

— И как вы оцениваете годы, проведенные под эгидой УЕФА?
— Честно говоря, нам ничего серьезного в ближайшее время не светит. У нас нет инфраструктуры. Совсем. Посмотрите, сколько лет прошло, мы даже ни одного стадиона не построили, а Центральному стадиону уже полвека. Вы видели, как справлялся его юбилей? Ведь след там оставили не только футболисты, но и
легкоатлеты, например. Где они? Почему о них никто не вспомнил тогда. Ведь это же история. Это стадион-музей, такой же, как в Киеве. Там памятники стоят игрокам, погибшим ещё во время Великой Отечественной войны. Кроме того, у нас политика: все лучшее сборной. А как же юниорские сборные 14, 16, 18 лет олимпийская? Ими никто не занимается! При моем участии была создана «Цесна» а больше таких школ по стране почти нет.

— Сколько лет прошло с тех пор, как вы отошли от футбола?
— Не отошел, заставили отойти. Выбросили в 60 лет. В 2002 году прихожу на работу, а на моем месте сидит молодой человек. Весь мой личный архив разворовали — мои заметки, блокноты, видеозаписи с играми национальной сборной. Все украли. А знаешь, кто это все сделал?

— Догадываюсь… А чем вы занимаетесь сейчас?
— В основном общественной работой. Меня приглашают на всякие матчи, езжу по всей стране, в Байконур, Казалинск, Кокшетау. Приглашают на открытия детских академий, как в Сатпаеве, например. Есть турнир моего имени, но в прошлом году никто не приехал его освещать. Хотя там будущий резерв сборной, ребята 14 лет. Кроме акиматов никто не — оказывает поддержки. Я езжу, потому что народ хочет видеть Сегизбаева. Вот так и живем.

— Спасибо вам большое за беседу!

Тимур Санжарович ещё некоторое время говорил со мной о разных футбольных аспектах, а потом неожиданно дал напутствие: писать только правду. Я поблагодарил его, и он, проводив меня до двери, крепко пожал руку, на прощание, пожелав удачи. Дверь за моей спиной затворила легенда. Живая легенда.

Все самое актуальное о спорте в вашем телефоне - подписывайтесь на наш Instagram!